Устный журнал "Иосиф Бродский .День рождения"

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение

«Лесозаводская средняя школа»

Устный журнал

«Иосиф Бродский. День рождения»

Ручкинова Т.Н,

учитель русского языка и литературы

                     Иосиф Бродский. День рождения.

           Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.

           Только с горем я чувствую солидарность.

           Но пока мне рот не забили глиной,

           Из него раздаваться будет лишь благодарность.

Жил однажды в Петербурге мальчик, считавший свой город самым красивым на свете. Повзрослев, он выбрал стезю поэта, а с ней и судьбу изгнанника. То и другое – навсегда. 

      Сегодня, 24 мая,   сегодня  день рождения  Иосифу Бродскому. Известному поэту  исполнилось бы 76 лет.                                                                               Иосиф Бродский родился 24 мая 1940 года в семье ленинградских интеллигентов  или в семье служащих, как тогда говорили. Можно сказать, что вся его жизнь, несмотря на изгнание, связана с  его родным городом.
 Когда-нибудь придется возвращаться
Назад. Домой. К родному очагу.      И ляжет путь мой через этот город…

 И теперь, когда поэт вернулся в него - не физически, но книгами своих стихов, пьес, эссе,  теперь в Петербурге каждый год обязательно отмечают день рождения Бродского. -                                                                                          

На день рождения Иосифа в семье Бродских обязательно собирались друзья. А сам он умел дружить и был верным дружбе. Как вспоминает его друг Евгений Рейн: «Другого такого преданного в дружбе человека я не знаю.»                                                                 Яков Гордин говорил : «Пока были живы родители, каждый год 24 мая мы собирались у них дома, чтобы отметить день рождения Оси. Он обязательно звонил, и каждый гость мог сказать ему несколько слов. Так что ощущение, что он постоянно где-то рядом, не покидало».

 Мама поэта, Мария Моисеевна ,накрывала на стол и выносила коронное блюдо – маринованную корюшку. Когда Иосиф звонил, то обязательно спрашивал: «А корюшку-то, корюшку вы сегодня едите??»   

 24 мая всегда звучала на  днях рождения Иосифа Бродского                                                        одна из его любимых песен  «Лили Марлен». (Звучит песня)

Как в пору ленинградской юности, так и в Америке, Бродский любил свои дни рождения и праздновал их с размахом. Иногда у Миши Барышникова, но чаще у себя дома. В День рождения народу собиралось много: друзья, приятели, коллеги, переводчики, студенты. Американцы, англичане, русские, итальянцы и так далее…. И слетался к нему, что называется, «tout New York». 

    Самым многолюдным и пышным был пятидесятилетний юбилей.  Свои полвека Бродский отмечал на Мортон-стрит. Весь дом был завален подарками: корзинами роз, коробками, пакетами, книгами и дисками, кашемировыми свитерами, а также шАрфами и перчатками, которые Бродский никогда не носил. Гостей было очень много, и представляли они разные аспекты его жизни.

Но самым значительным и необычным днём рождения был пятидесятипятилетний юбилей, который отмечали в Санкт-Петербурге. На нем Иосиф, к сожалению, не присутствовал. Зал был переполнен. Читали много стихов Бродского , исполняли романсы на его слова ,а публика требовала : «Ещё! Ещё!»  Стены зала были увешаны фотопортретами Бродского в различные периоды его жизни.                                                                На одной стене – он маленький мальчик, а рядом – уже юноша: стоит на пороге своего заваленного книгами «шкафа».                                                            Вот он с отцом на балконе своего дома, а вот – в ссылке в Норенской: суровое, почти трагическое лицо,  телогрейка...                                                                                    

На другой стене – другая эра. Стокгольм. Бродский во фраке на церемонии вручения Нобелевской премии...                                И самая выразительная фотография юбиляра: Бродский – в нахлобученной кепочке, глаза слегка прищурены, губы чуть тронуты улыбкой...                                                                     А вот фотография , где  Иосиф Бродский с котом на руках .Он  безумно  любил котов,  боготворил их и ассоциировал себя с ними.                                                                                                                                               По воспоминаниям друзей, Иосиф мяукал за столом и в школьном хоре, он признавался, что если кем-нибудь и хочет стать в будущей жизни, так только усатым и хвостатым и даже придумал свой особенный мяукающий язык. Да и в манерах, и в личности Бродского знакомые находили много кошачьего. Это первой заметила Анна Ахматова. В годы ссылки отец отправил Иосифу письмо, призывая сына «не унывать и брать пример с котов, которые всегда оптимистичны. Бродский утверждал, что коты — это его тотем, и часто вел себя «по-кошачьи». Друзья вспоминали  его жест, сопровождавшийся словечком “мяу”, когда он был расположен к собеседнику — и как бы царапал его ногтями, по-кошачьи, по рукаву…» Он также часто заканчивал разговор с близкими словами «Мяу-мяу!» Своим котам он даже посвящал стихотворения.

Тогда, в 1995-м , ни один канал телевидения, ни одна радиостанция, ни одна газета, ни один журнал не обошли вниманием юбилей поэта.

Вспоминает  Татьяна Вольтская : «Из Петербурга я возвращалась, нагруженная подарками для Бродского. «Племя молодое, незнакомое» приносило сборники стихов, Сергей Слонимский попросил передать кассету романсов на его стихи, Елена Чуковская прислала «Дневники» Корнея Ивановича, Роман Цурцумия раскопал у букинистов «Курс истории русской литературы» К. Петрова издания 1866 года, с надписью: «Иосифу Бродскому, аристократу духа. С любовью».               Мой петербургский подарок Бродскому представлял собой альбом, заполненный газетными и журнальными вырезками, посвящёнными его юбилею. Иосиф хмыкал и закатывал глаза, но чувствовалось, что он доволен и ему совсем небезразлично, что говорят и как чествуют его в Петербурге.                                                                       Бродского развеселил сувенир, который послал ему Борис Шварцман – старый номер журнала «Костер» (№ 12, 1966 год), с очаровательными и лукавыми и стихами Иосифа. За тридцать прошедших лет они нигде не издавались, и Бродский сказал, что совершенно о них забыл.»                                                    

24 мая 2015 года в день 75-летия Иосифа Бродского на один день открыли музей «Полторы комнаты» в доме Мурузи, где знаменитый поэт жил с 1955 по 1972 годы – до эмиграции в Америку. Одной из первых посетительниц музея стала младшая дочь Иосифа Бродского, Анна Александра Мария, которая приехала в С.-Петербург на юбилейные торжества в честь  75-летия своего знаменитого отца.                                                                                      «Это удивительные ощущения, – поделилась Анна с журналистом Metro . – Отец ходил по этим комнатам, трогал стены. Все сделано с любовью и теплым отношением к нему, к его памяти. Я понимаю, что многие экспонаты в музее – копии. Но есть и подлинные вещи, например, стол. Меня очень тронуло, что сохранился маленький вход в балконной двери для кота. Я обязательно вернусь в этот дом, когда ремонт будет окончен.»                                                                        Осмотрев временную экспозицию, Анна Бродская вышла на балкон. Именно на нем каждый год 24 мая, в день рождения, Александр Бродский, отец поэта, фотографировал своего сына Иосифа.

Каждый год отмечаем день рождения Иосифа Бродского и мы, так как  теперь наш район навсегда связан с именем Нобелевского лауреата, и нам есть чем гордиться.

(Чтение в лицах стихотворения «Тринадцать очков, или Стихи о том, кто открыл Америку») .                                                                                                    

Норенская для поэта – это один из шагов к мировой славе. В Архангельском крае он впервые столкнулся с народом, с поморами, рыбаками и землепашцами и полюбил их. Им он посвятил стихотворение «Народ», или «Гимн Народу», как называла его Ахматова. (Звучит стихотворение «Народ»)

24 мая - наверное, самый подходящий день, чтобы рассказать об одной из любимых песен Бродского, песне «Лили Марлен», которая всегда звучала на его днях рождения. 
История песни в двух словах. Всё началось со стихотворения "Песня молодого часового", которое написал немецкий солдат Ханс Ляйп в 1915 году перед отправкой на русский фронт. Он был молод и влюбчив и встречался сразу с двумя девушками, Лили и Марлен. А предстоящее участие в войне, естественно, наводило на мысли о возможной гибели. В стихотворении имена двух девушек объединились в одно.

1. Vor der Kaserne Vor dem großen Tor Stand eine Laterne Und steht sie noch davor So woll’n wir uns da wieder seh’n Bei der Laterne wollen wir steh’n |: Wie einst Lili Marleen. :| 2. Unsere beide Schatten Sah’n wie einer aus Daß wir so lieb uns hatten Das sah man gleich daraus Und alle Leute soll’n es seh’n Wenn wir bei der Laterne steh’n |: Wie einst Lili Marleen. :| 3. Schon rief der Posten, Sie bliesen Zapfenstreich Das kann drei Tage kosten Kam’rad, ich komm sogleich Da sagten wir auf Wiedersehen Wie gerne wollt ich mit dir geh’n |: Mit dir Lili Marleen. :| 4. Deine Schritte kennt sie, Deinen schönen Gang Alle Abend brennt sie, Doch mich vergaß sie lang Und sollte mir ein Leid gescheh’n Wer wird bei der Laterne stehen |: Mit dir Lili Marleen? :| 5. Aus dem stillen Raume, Aus der Erde Grund Hebt mich wie im Traume Dein verliebter Mund Wenn sich die späten Nebel drehn Werd' ich bei der Laterne steh’n |: Wie einst Lili Marleen. :|

Перед казармой, Перед большими воротами Стоял фонарь, И он еще стоит перед ними до сих пор Так давай мы там опять увидимся. Снова постоим у фонаря. Как когда-то, Лили Марлен.  Наши два силуэта Выглядели как один. Как нам было хорошо, Можно было сразу заметить. И всем людям должно это быть видно, Когда мы стоим у фонаря Как когда-то, Лили Марлен Уже крикнул часовой, Протрубили вечернюю зорю. Это может стоить трёх дней [ареста]. «Товарищ, я уже иду!» Тогда сказали мы — до свидания. Как желал я пойти с тобой! С тобой, Лили Марлен. Твои шаги знает он [фонарь], Твою изящную походку. Каждый вечер он горит, А меня он давно забыл. И если со мной приключится беда, Кто будет стоять у фонаря С тобой, Лили Марлен? Из тихого места, Из глубины земли Поднимут меня наверх, как во сне, Твои влюблённые уста. Когда закружатся поздние туманы, Я снова буду стоять у фонаря. Как когда-то, Лили Марлен…

К счастью, Ханс Ляйп не погиб, и в 1937 году опубликовал это стихотворение в своём сборнике. Оно понравилось певице кабаре Лале Андерсен (замечательной певице, которую позже называли немецкой Эдит Пиаф). Лале Андерсен стала искать композитора. В итоге музыку на эту песню написал Норберт Шульце в 1938 году.
Эта песня потом была переведена на разные языки и звучала на фронтах Второй Мировой. Одно время она исполнялась в аранжировке под военный марш, потом её пела Марлен Дитрих, и её исполнение тоже было невероятно популярным.
На русский язык есть много переводов. "Классический" - перевод Натальи Краубнер: 
Теперь о Бродском. Тот текст, который прозвучал в фильме "Полторы комнаты", был написан Бродским в ссылке. Это вольный перевод, очень ироничный, тоже отчасти пародийный - но при этом лиричный и гораздо более философский, чем оригинал .
А вот текст Бродского:
Возле казармы, в свете фонаря,
кружатся попарно листья сентября.
Ах, как давно у этих стен
я сам стоял,
стоял и ждал
тебя, Лили Марлен, 
тебя, Лили Марлен.
Если в окопах от страха не умру,
если русский снайпер мне не сделает дыру,
если я сам не сдамся в плен,
то будем вновь
крутить любовь
с тобой, Лили Марлен,
с тобой, Лили Марлен.
Лупят ураганным, Боже, помоги,
я отдам Иванам шлем и сапоги,
лишь бы разрешили мне взамен
под фонарем
стоять вдвоем
с тобой, Лили Марлен,
с тобой, Лили Марлен.
Есть ли что банальней смерти на войне
и сентиментальней встречи при луне,
есть ли что круглей твоих колен,
колен твоих,
Ich liebe dich,
моя Лили Марлен,
моя Лили Марлен.
Кончатся снаряды, кончится война,
возле ограды, в сумерках одна,
будешь ты стоять у этих стен,                                                                                                                      во мгле стоять,
стоять и ждать
меня, Лили Марлен,
меня, Лили Марлен.