БЛАГОТВОРИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОМСКОГО ЕПАРХИАЛЬНОГО БРАТСТВА ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОМСКОГО ЕПАРХИАЛЬНОГО БРАТСТВА ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ 

В. В. Лебедев,

В 1914 году Омское Епархиальное Братство вступило в семнадцатый год своего существования (1898 - 1914 г.). Главою, начальником и руководителем Омского Епархиального Братства, состоял епископ Омский и Акмолинский Арсений, а с августа месяца епископ Омский и Акмолинский Сильвестр, принявший на себя звание пожизненного почетного старшего Брата. Канонизация Московской Патриархией в ноябре 1998 года и обретение его мощей летом 2005 г. архиепископа Сильвестра (Ольшевского), как новомученика Российского, произведенная в Омске, заставляет нас внимательнее отнестись к его деятельности на Омской земле. 4 июня 1915 года епископ Челябинский Сильвестр был назначен епископом Омским и Павлодарским. 8 августа Преосвященный Сильвестр прибыл в Омск. Здесь он открыл законоучительное Братство и предпринял издание Сибирского Патерика. Огромную заботу Владыка проявлял о просвещении. По инициативе епископа Сильвестра Государем Императором был издан Указ о бесплатном обучении в духовно-учебных заведениях и церковных школах детей и сирот Георгиевских кавалеров. Вскоре был издан императорский указ об учреждении стипендии имени
Преосвященного Сильвестра (1917 г.). В начале ноября 1915 года Владыка призвал духовенство пожертвовать золотые вещи, в том числе обручальные кольца, на нужды армии. Во исполнение определения Св. Синода, от 11 августа 1915 г. за № 5449, Сильвестром, епископом Омским и Павлодарским, 28 августа был учрежден Епархиальный Комитет по оказанию помощи беженцам. Председателем Комитета назначен был протоиерей Д. Худяковский. Комитет постановил войти в сотрудничество с действовавшими уже в Омске городскими комитетами по оказанию помощи беженцам, участвуя в его работе главным образом указанием и уступкой свободных помещений для беженцев и имеющими поступать в Епархиальный Комитет денежными средствами. Относительно помещений Епархиальный Комитет нашел возможным: 1. Немедленно уступить по одной комнате в трех церковно-приходских школах города Омска, с тем, чтобы занятия в школах велись в две смены, 2. Освободить одно из подвальных помещений женского епархиального училища, 3. Запросить уездные отделения Епархиального Училищного Совета и причты городских и сельских церквей Омской епархии, где имеются свободные помещения и на каких условиях они могут быть использованы для беженцев. Что касается изыскания денежных средств, то было постановлено: 1. Просить Омский Епархиальный Попечительный Совет по оказанию помощи семьям лиц, взятых на войну, передать в распоряжение Комитета о беженцах 1000 руб. из числа 3000 руб., пожертвованных духовенством епархии в 1915 году на нужды военного времени; 2. Просить причты епархии произвести в церквах тарелочный сбор в пользу беженцев и по приходам кружечный сбор и сбор хлебом и вещами, с тем, чтобы собранное было продано на местах и вырученные деньги были посланы в Консисторию для распределения их поровну между Комитетами о беженцах и Попечительным Советом по оказанию помощи семьям воинов. Утверждая вышеизложенные постановления Комитета, Преосвященный нашел нужным присоединить к ним следующее: «1. удовлетворение религиозных потребностей беженцев безвозмездно принимать на себя городские причты по очереди и для этого градской о. Благочинный вырабатывает порядок очередей и
роспись их сообщает в беженские пункты, дабы там знали, куда и к кому обращаться; также обратиться Комитет и к Кладбищенским начальствам, дабы они безвозмездно отпускали места для могилы; 2.нужно иметь в виду, что в случаях крайней нужды может быть отпущено для беженцев и более, чем по одной комнате в церковных школах; епархиальное и духовное училища примут к себе по десятку детей сверх штата; принимают к себе по десятку детей мужские и женские монастыри; в Омске архиерейский дом
можно принять десяток людей, по преимуществу из духовенства; отдается для беженцев дом на подворье Покровского монастыря; имеются два свободных дома при миссии в Семипалатинске». О содержании своих постановлений и резолюций Его Преосвященства Комитета немедленно уведомил все прикосновенные лица и учреждения епархиального ведомства, а также и Омский Городской Комитет, после чего Председатель Епархиального Комитета стал членом и Городского Комитета. К делу помощи беженцам было привлечен Дамский благотворительный Комитет при Омском Епархиальном Братстве. В конце сентября епископ посетил, находящиеся за чертой города бараки с беженцами, а также отведенные для беженцев некоторые помещения в самом городе (в том числе пункты размещения беженцев - поляков и латышей), а потом в ближайший праздник, пригласив к себе всех священников г. Омска, поделился с ними вынесенными от посещения впечатлениями и предложил им навещать беженцев, особенно живущих в бараках, поддерживать их беседами и утешать совершением богослужения (молебны, всенощные бдения). Духовенство охотно откликнулось на предложение Преосвященного, намечены были группы и очереди: кто, по каким дням недели и в какие бараки должен ходить, и эти посещения не прекращались даже тогда, когда в бараках оказалось много больных заразными болезнями (корь, скарлатина, оспа и тиф).В течение сентября до наступления холодов и до закрытия навигации Городской Комитет, с разрешения областного начальства и с согласия сельских обществ, успел часть беженцев (более 1000 человек) разместить по поселкам, главным образом по реке Иртышу. В это время принял под свой кров 15 беженцев (9 взрослых и 6 детей) Знаменский женский монастырь близ Семипалатинска (впоследствии число беженцев в этом монастыре дошло до 20) и пять сирот девочек нашли приют в Михайловском женском монастыре близ Омска. С половины октября беженцы стали прибывать на станцию Омск в таком большом количестве, что не стало ни какой возможности распределять их ни по баракам ни по городским помещениям, тем более, что в это время город должен был отвести много частных квартир для размещения призванных на войну. Прекращение навигации лишило возможности направлять беженцев в лежащие по реке Иртышу селениям; отправлять же их в уезды на лошадях было очень затруднительно в виду отсутствия у большинства теплой одежды и обуви. Кроме того, среди прибывающих беженцев оказалось много больных заразными болезнями. Вследствие отсутствия самых необходимых условий правильного врачебного осмотра (беженцы жили в холодных вагонах) и изоляции больных, болезни появились и среди тех беженцев, кои жили в бараках и городских помещениях. При таких условиях отводить для беженцев части церковно-приходских школьных помещений было очень рискованно. Поэтому Епархиальный Комитет уступил под беженцев две школы (Параскеевскую и Соборную) целиком, с тем, чтобы учащиеся в этих школах ходили заниматься в ближайшие школы, а что касается семейных учительниц освободившихся школ, пользовавшихся квартирою при школе, то Городской Комитет согласился выдавать им квартирные деньги. Из предусмотрительной осторожности Городской Комитет долгое время не решался занимать беженцами помещения в епархиальном женском училище, архиерейском доме и на подворье мужского монастыря. Но так как занятие этих помещений было уже предрешено, то в виду того, что доставка питания размещенным здесь беженцам из городских беженских пунктов сопряжена была бы с большими неудобствами и затруднениями, Епархиальный Комитет, с согласия Преосвященного, постановил принять на свой счет пропитание этих беженцев, при содействии о. эконома епархиального женского училища и настоятеля Покровского монастыря. Однако впоследствии от мысли оборудовать питание беженцев в епархиальных помещениях пришлось отказаться, так как это сопряжено было с некоторыми неудобствами для самих беженцев и большими затруднениями и лишними денежными расходами для Комитета. Вместо этого Комитет постановил выдавать беженцам денежное пособие в размере 6 руб. в месяц на взрослого и по 3 руб. на каждого из детей менее 5 лет, но с тем однако, чтобы общая сумма пособия одной семье не превышала 40 рублей в месяц. Крайне нуждаясь в помещениях для расселения беженцев, Городской Комитет, получив согласие Епархиального Комитета на занятие целиком двух церковно-приходских школ, после некоторого приспособления их, стал постепенно заполнять их беженцами и довел число их до 200. Тогда же помещено было одно семейство (католическое) в здание при архиерейском доме, и несколько позднее сюда же водворено было еще семейство - жена псаломщика Минской епархии с 8 детьми. Сделана была попытка занять и помещение при женском Епархиальном училище, но администрация его, опасаясь занесения в училище заразной болезни, эту попытку пока отклонило и впоследствии, уже в самом конце декабря (или начале января), допустила поселиться здесь жене священника Минской епархии с семейством из 9 душ, раньше жившей в Омске на частной квартире. В декабре же сделаны были приспособления для жизни беженцев в примыкающем к подворью мужского монастыря доме, в котором
жил ранее игумен Кирилл, и в настоящее время там живут уже 18 беженцев, а представляется довести их число до 30-ти. Что касается денежных расходов на беженцев, эти расходы состояли на первых порах в выдаче единовременных пособий, в количестве 10 руб. упомянутым выше многосемейным жене пса-
ломщика и жене священника. Первая воспользовалась этим пособием 3 раза, а вторая один раз. В силу постановления Комитета (от 17 декабря) о выдаче беженцам, живущим в помещениях епархиального ведомства (кроме школы) постоянного пайка в размере 6 рублей на взрослого и по 3 рубля на ребенка в месяц, до конца года выдано было на 2 семейства 74 руб. и внесено в кассу Городской Управы на кредит Городского Комитета авансом 300 руб. на содержание беженцев, живущих на монастырском подворье. Кроме этого к празднику Рождества Христова, для улучшения стола беженцев, живущих в зданиях церковно-приходских школ, постановлено было ассигновать до 120 руб., с расчетом по 50 коп. на человека. Организация этого дела приняла на себя председательница Дамского Благотворительного Комитета при Омском Епархиальном Братстве. В заключение несколько слов о денежных средствах Комитета. Кроме тысячи рублей, поступивших от Омского Епархиального Попечительного Совета, в кассу Комитета поступило сборов по церквам и приходам епархии всего около 500 рублей (точных сведений, за отсутствием о. казначея, дать нельзя). Наиболее вероятным объяснением такой скудости пожертвований в пользу беженцев представляется в том, что 1) многие приходы епархии, имея беженцев в своих пределах, оказывают им непосредственную помощь, и 2) широкая известность, что на беженцев отпускаются большие средства из Государственного Казначейства, приводит многих к тому неправильному выводу, что при таких условиях нет необходимости в частной помощи. Дамский Комитет при Омском епархиальном Братстве деятельность свою направлял преимущественно на помощь воинам в действующую армию, стремясь по мере сил послужить им в деле снабжения бельем, табаком, чаем, сахаром, мылом и пр. предметами, им необходимыми. С этой целью к празднику Св. Пасхи было отправлено в действующую армию, через канцелярию Генерал - Губернатора, 88 пакетов. В каждом из них находилась одна пара белья, пара портянок, полотенце, мыло, чай, сахар и т.д. и сверх того 12 штук верхних шаровар. Все вещи были сданы 21 февраля под квитанцией № 6. В пожертвовании деньгами, чаем, сахаром, бельем принимали участие следующие учреждения и лица: Омское Епархиальное Братство - 35 руб. 33 коп., Всехсвятское Кладбищенское Попечение - 50 руб., Всехсвятская Кладбищенская церковь - 18 руб. От А.К. Дмитриевской - 5 руб., Орловой, Михайловой, Московской по 1 руб. - 3 руб. Шубиной - 5 руб., Неизвестной - 3 руб. 50 коп., от А.А. Поповой - 4 пакета белья и дюжина рубашек, от Платоновой 6
пар белья, Шестаковой 6 рубашек, 5 пар портянок и от других неизвестных лиц в Братство поступили пожертвования и бельем и табаком и прочими вещами. Все это было направлено к празднику Пасхи в действующую армию и получены Дамским Комитетом несколько благодарственных писем от воинов с передовых позиций. Затем в марте месяце 12 числа еще были сданы для отправления в действующую армию, в канцелярию Генерал - Губернатора под квитанцию № 25 следующие вещи: сласти, чай, сахар, белье, мыло, полотенца. Сласти были присланы в Братство священником села Дробышина о. Иоанном Шмуйловым, собранные им между учениками и ученицами вверенной ему школы, чай и сахар были приобретены частью на пожертвование г-жи Печениной К.Г. и частью лиц неизвестных. Тут же был ящик с колбасой и сушками. Будучи проникнуты глубоким сочувствием к многострадальной Сербии после первого нашествия на ее территорию со стороны австрийцев, Дамский Комитет учредил между своими
членами сбор вещей. Вырученные от продажи деньги в количестве 56 руб. были посланы: 25 руб. в Петроградское Славянское Благотворительное Общество и 31 руб. в Москву в редакцию газеты «Русское Слово» для пересылки нашему послу в Сербии, князю Трубецкому. Еще серебром было послано на имя настоятеля Московского Сербского подворья Архимандрита Михаила 10 руб. кроме этого Дамский Комитет не мог не отозваться на народные бедствия, причиненные вторжением неприятеля в пределы нашей Родины. Им было послано в Москву 15 руб., как только докатилась до нее первая волна беженцев Западного Края. Когда эта волна беженцев прихлынула к Омску, то Комитет не мог оставаться холодным свидетелем стихийного бедствия. Он тотчас же, по благословлению епископа, вступил в члены городской организации по устройству быта беженцев в городе Омске. Г-жи Орлова, Савкина, Соловьева, Саламахина, Волкова, Топоркова взяли на себя труд дежурства в бараках беженцев, Савкина
до сих пор состоит заведующей бараком Шкроевской школы, Орлова, кроме Городского, состоит членом и Областного Комитета. Наслушавшись много о горьком положении наших военнопленных в Германии, Дамский Комитет исполнился желанием прийти на помощь в их нуждах. Он обратился с просьбою к Епархиальному Попечительному Совету за содействием. Совет отпустил ему, с разрешения Владыки, 300 рублей, да однодневный сбор в церквах, допущенный Преосвященным по просьбе Комитета, дал 90 руб., после сего пожертвования вещами и деньгами, как членов Комитета, так и посторонних лиц, дали возможность сделать 100 пакетов вещей военнопленных и отправить их в Германию. 40 пакетов с 135 парами белья, мыла, портянок, чаю, сахару, 42 ящика с сухарями по 12 фунтов каждый, 3 пакета с кожей отправлено через Стокгольм жене русского посланника Неклюдовой для передачи русским военнопленным в Шлезвиге. Затем 15 пакетов с табаком, чаем, сахаром и пр. было направлено в Петроград, в Центральное Справочное Бюро для передачи в Германию. Первые 85 посылок были посланы 26 ноября, последние 15 посылок в конце года. По просьбе председателя Епархиального Попечительного Совета Дамский Комитет принял участие в приготовлении белья для воинов действующей армии. В заседании своем 9 декабря 1915 года Правление Братства заслушало указ Св. Синода, от 5 августа 1915 года за № 22, на имя Его Преосвященства, переданный Владыкой для практического осуществления в Епархиальное Братство, об установлении духовного попечения о военнопленных славянах, благорасположенных к православию и изъявляющих желание принять оное. В 1916-м году в данном направлении была развернута обширная деятельность, давшая увеличение числа православных в Омске за счет присоединения к нему военнопленных. Таким образом, мы видим деятельное участие сибирского
православного братства в патриотической и благотворительной деятельности во время Первой мировой войны.