Статья «Быт чиновников и дворян в XVIII в. Информационные материалы и методические указания к уроку».

Статья «Быт чиновников и дворян в XVIII в. Информационные материалы и методические указания к уроку».

Абсолютизм создал громадную армию чинов-

ников для обслуживания разнообразных нужд государства. Бюрократический аппарат особенно возрос после губернской реформы 1775 г. Вновь испеченные чиновники были выходцами главным образом из дворян и духовного сословия, реже из мещан. Их домашний быт еще мало отличался от быта породившей их среды. На всем их служебном быту лежала печать произвола, злоупотреблений, корыстолюбия, раболепия и подлости. Ни одно дело не решалось без «денежной молитвы», как выражались в то время,— без «барашка в бумажке». Размеры взяток доходили до нескольких тысяч рублей. Распространены были подношения начальству к праздникам, именинам, рождению сына, свадьбе дочери и т. д. Чиновники имели обыкновение запускать руку в государственную казну; растраты были грандиозными, воровство — наглым и явным. Сорвать куш побольше, накопить деньжат, обзавестись деревенькой и жить припеваючи, за крестьянскими спинами — вот идеал чиновников. Лишь очень немногие из них интересовались науками, искусством, литературой. В. В. Капнист в своей комедии «Ябеда» вложил в уста чиновников такую песню:

Бери — большой тут нет науки,

Бери, что только можешь взять.

На что ж привешаны нам руки,

Как не на то, чтоб брать, брать, брать...

Па дворянский быт последних трех четвертей XVIII в. оказали влияние правительственные указы о дворянской службе.

В 1736 г. дворяне получили право уходить в отставку после 25-летней службы. Манифест

4762 г. о вольности дворянства был восторженно воспринят «благородным» сословием. «Все вспрыгались почти от радости— вспоминал в своих мемуарах Болотов,— и, благодаря государя, благословляли ту минуту, в которую угодно было ему подписать указ сей»2. Дворяне торопились уйти в отставку, развязаться с обременительными государственными обязанностями и перейти к домостроительству и предпринимательству.

До нас дошел дневник курского помещика И. П. Анненкова, дающий яркое представление о быте провинциального дворянства. Перед нами типичный стяжатель. Основные его интересы — приобретение земли, торговля хлебом. Он увлекается и литературой — выписывает газеты и журналы, приобретает научные и художественные произведения, книги по педагогике. Возвратившиеся в провинцию дворяне принимаются за строительство домов, разбивку парков на заграничный манер; закладываются фруктовые сады и оранжереи; слюда в окнах заменяется стеклом, стены штукатурятся или обиваются холстом. Охота, праздники, именины, свадьбы, прием гостей заполняли время помещиков. Особенно повлияла на изменение дворянского быта «Жалованная грамота» дворянам 1785 г., содействовавшая созданию сплоченного «дворянского корпуса», в руках которого сосредоточивалась вся власть на местах. Во время дворянских съездов устраивались торжественные праздники и балы.

За дворянами тянулась и нарождавшаяся крупная буржуазия: промышленники строили богатые дома, обзаводились псарнями, оркестрами. У Баташова на Гусевском заводе была трехэтажная оранжерея, где росли персики, абрикосы, лимоны, грецкие орехи, у Гончаровых — три оркестра (духовой, струнной и роговой музыки). А. Ф. Турчанинов собрал роскошную библиотеку. Впрочем, она имела чисто декоративное значение, ею никто не пользовался.

При всем богатстве в быту провинциальные дворяне еще нередко придерживались старины. Французские платья надевались только на балы, дома ходили в китайчатых халатах да туфлях без задников. Сладко поесть, крепко поспать, сыграть в карты, пропустить чарочку перед едой — вот чем ограничивались запросы помещиков. Лишь немногие из них сумели не только приобрести внешний лоск, но и приобщиться культуре века Просвещения. Беззаботная, ленивая и разгульная жизнь развращала волю и сознание дворян.

При императорском дворе процветала неслыханная роскошь. Уже двор императрицы

Анны Ивановны поражал приезжих иностранцев своим великолепием. Безудержным мотовством отличалась Елизавета Петровна — частые балы, маскарады чередовались с фейерверками, гуляньями. Во время пожара, уничтожившего ее деревянный дворец в Москве, сгорело более 4 тыс. платьев императрицы. Придворные и сановники тратили громадные суммы на пиры, празднества, увеселения и содержание фаворитов и фавориток. Сама Екатерина не отличалась нравственностью, ее фавориты в свою очередь открыто содержали любовниц; гвардейскому офицеру считалось неприличным не иметь любовницы.

Оружейная палата Московского Кремля хранит образцы придворного платья второй половины XVIII в. Золотая и серебряная парча, горностай, соболь, тафта, атлас, глазет, страусовые перья, тончайшие брюссельские кружева — все это должно было поражать воображение.

Придворные соперничали между собой. У фельдмаршала К. Г. Разумовского ежедневно был открытый стол на 50 человек. Вельможи заводили собственные театры и оркестры (театр графа Шереметева в Останкине, князя Юсупова — в Архангельском). Умирая, придворные оставляли долги по нескольку сот тысяч рублей (3. Г. Чернышев и др.).

Конечно, были и среди придворных подлинные знатоки искусства, любители науки и просвещения. Многие ездили за границу не только для развлечения, но и для расширения своего умственного и культурного кругозора. Возвратившись на родину, они собирали вокруг себя деятелей русской науки и культуры, тратили средства на создание высокохудожественных архитектурных памятников, музеев, на собирание древних рукописей.

Однако блестящие успехи дворянской культуры XVIII в. были куплены дорогой ценой. Эксплуатация крестьян, каторжный труд работных людей являлись источником богатств меценатствующего дворянина. «Они работают, а вы их труд яди- те» — этот эпиграф из новиковского «Трутня» был горьким упреком русской дворянской культуре XVIII в., в которой высокие достижения художественной красоты и духовной мысли мирно уживались с дикостью нравов, бесправием крепостных и разнузданностью помещиков.

Использованная литература: