Урок истори на тему "Новый год во время Великой Отечественной войны"

Министерство культуры Новосибирской области

ГБУК НСО «Областная детская библиотека»

Путешествие во времени или празднование

Нового года во время Великой Отечественной войны

(Урок истории)

Подготовила библиотекарь отдела обслуживания 5-11 классов – Пьянзина Дарья Алексеевна

Цель: формирование у учащихся представление о праздновании Нового года во время войны.

Приветствуем наших гостей, которые вместе с нами отправятся в это путешествие!

Ведущий:

Ребята, в мае 2015 года мы будем праздновать 70 летие Победы над фашизмом Давайте все вместе отправимся в путешествие во времени, в историю нашей Родины и узнаем, как праздновали Новый год во время Великой Отечественной войны.

Но сначала я хочу послушать вас, как вы думаете , как встречали Новый год в 1941-1942 годах на фронте?(ответы детей)

Ведущий:

Вечером 31 декабря 1941 года СовИнформБюро сообщило гражданам:

«В течение 31 декабря наши войска продолжали вести бои с противником на всех фронтах. На ряде участков наши войска, преодолевая попытки немецких войск закрепиться на новых рубежах, продолжали продвигаться вперёд, заняли ряд населённых пунктов .В ходе боёв противнику нанесён большой урон в технике и живой силе.»

Ведущий:

 Новый 1942 год.

Это был очень тяжёлый год для страны, потерявшей огромное число людей, вооружения и главное – мирную жизнь. Но к тому моменту удалось сделать главное. Удалось отстоять Москву, сформировать сибирские дивизии, втянуть врага в зимнюю кампанию и, наконец, 5 декабря разгромить его под Москвой!

Но впереди ещё оставались долгие 3,5 года тяжелейшей войны.

На передовой год прошёл в боях. Времени для встречи Нового года не оставалось.

Ведущий:

Новогодние поздравления правительства звучали так: «Дорогие товарищи! Граждане и гражданки Советского Союза! Бойцы, командиры и политработники! По поручению Советского правительства и Центрального комитета поздравляю Вас с Новым годом и желаю всем советским народам в новом 1942 году разбить без остатка наших смертельных врагов – немецких захватчиков! С Новым годом, товарищи!»

Ведущий:

Ребята, как вы думаете, во время войны в городах Новый год отмечали широко, богато?

Новый год широко не отмечался, но ощущение праздника было важно и взрослым, и детям оно лечило души людей, искалеченные ужасами войны. Во время Великой Отечественной войны люди были объединены общим желанием – победой над врагом.

Ведущий:

На старой фотографии вы видите праздник ёлки в больнице , в блокадном Ленинграде для детей, пострадавших от бомбёжек.

Ребята, как выдумаете, чем украшали елку в те времена?

Ведущий:

 Конечно, Новый год нельзя представить без главного символа новогоднего торжества – новогодней ёлки. А создать атмосферу волшебства помогают новогодние украшения, которые представляют собой часть истории нашей страны

Украшение ёлки – этот обряд напоминал о мирной жизни и придавал сил надеяться на скорую победу. Так как жили очень бедно, то украшали её тем, что было под рукою. Чаще всего это были самодельные игрушки из бумаги, ваты, дерева. Иногда на ёлку вешали маленькие кусочки хлеба, кускового сахара, орехи, завёрнутые в фольгу.

Ведущий:

Елочные игрушки мастерили из всего чего только можно. Перегоревшую электрическую лампочку обрезали сверху, раскрашивали, расписывали, припаивали сверху петельку, превращая в подобие новогоднего «шарика». А иногда просто покрывали краской.

            Ведущий:

В военные годы самыми популярными игрушками становятся парашютисты. Штамповали, а затем раскрашивали жестяные фигурки животных.

Ведущий:

Крутили проволочные украшения: домики для птиц, корзиночки, пятиконечные красные звёзды. Многие игрушки того времени сделаны из подручных материалов. Звезда-наконечник для ёлки могла быть сделана из химической колбы.

Ведущий:

Делали ватные и бумажные мягкие игрушки. За такую работу выдавали «рабочую» хлебную карточку – больше на 100 граммов чёрного хлеба в день.Также военные ёлки украшались «пистолетами», «собачками-санитарами», а на новогодних открытках Дед Мороз бил врага.

Ведущий:

Из лоскутков шились солдаты, матросы ,клоуны и другие игрушки.

Ведущий:

Изготавливали игрушки из прессованного хлопка. Раскрашенную фигурку покрывали крахмальным клейстером со слюдой, что придавало им жесткость.

Ведущий:

Стеклянные украшения изготавливали заводы. Из отходов производства скручивали ягодные кисти, листики, фрукты, снежинки, домики, кораблики, звёзды.

На фронтах ёлки украшали фигурками, которые мастерили из погон, бинтов, кусочков ваты, проволоки, картона и даже из стреляных гильз.

Ведущий:

После окончания войны в связи с разрухой и суровым временем ёлочные игрушки практически не выпускались, поэтому в магазинах продавались листы бумаги с нарисованными животными. Можно было их вырезать, склеивать и вешать на ёлку.

Ведущий:

Ребята, как вы думаете, каким был Дед Мороз во время войны?

Во время войны изменился и традиционный образ Деда Мороза: он являлся на новогодние ёлки в образе партизана с ружьём и читал стихи о проклятых фрицах.

У него игрушек нет

В торбе за плечами.

Партизанит старый дед

Зимними ночами.

Деду некогда, поверь,

Мастерить игрушки.

Не пройдёт фашистский зверь

По лесной опушке!

Ведущий:

Но какие бы ёлочные игрушки ни повесили на ёлку, всё это делалось для того, чтобы с хорошим настроением встретить самый лучший праздник в году.

И прекрасная сияющая ёлка озаряла своим светом всё вокруг , дарила надежду на исполнение самых заветных желаний!

            Ребята, у нас в школе нашлось несколько игрушек, которые сделаны около 50 лет назад, я думаю вам тоже будет интересно их посмотреть .(показ игрушек)

Ведущий:

А вот так выглядела елка Победы в 1945 году. На ней расположены новогодние флажки стран, победивших в этой страшной войне.

( В журнале «Филиппок» №11 -12за 2013 год, вы можете прочитать об этом рассказы «Новый год и война» и «Нарисованная елка» )

Новый год в 1941 году

31.12.2011

Ровно 70 лет назад наша страна встречала Новый год. Это был очень тяжелый год для страны, потерявшей огромное число людей, вооружения и главное – мирную жизнь. Но к этому моменту было сделано главное. Удалось отстоять Москву, сформировать сибирские дивизии, втянуть врага в зимнюю кампанию, и, наконец, 5 декабря разгромить его под Москвой. В 1942 год страна входила с пониманием того, что переломный момент наступил. Но впереди еще оставались долгие 3,5 года тяжелейшей войны.

На передовой Новый год прошел в боях. Это был период постоянных атак и контратак обоих сторон. Времени для встречи нового года не оставалось. Это очень хорошо чувствуется, когда начинаешь читать сводки с фронтов и воспоминания людей, находящихся на передовой.

Вот что сообщило гражданам СовИнформБюро вечером 31 декабря 1941 года.

В течение 31 декабря наши войска продолжали вести бои с противником на всех фронтах. На ряде участков наши войска, преодолевая попытки немецких войск закрепиться на новых рубежах, продолжали продвигаться вперёд, заняли ряд населённых пунктов и в числе их город КАЛУГУ и крупный железнодорожный узел НОВЫЕ КИРИШИ. В ходе боёв противнику нанесён большой урон в технике и живой силе.
...
31 декабря подразделения бригады заняли исходное положение и по установленному сигналу одновременно с трех направлений перешли в атаку на противника, оборонявшего Оболенск. Враг прилагал все усилия к тому, чтобы удержать Оболенск, оказывая упорное сопротивление подразделениям, наступавшим с севера и востока, но стремительным ударом танкового батальона с тыла бригада сломила сопротивление врага в Оболенске, и противник, понеся большие потери, был вынужден в беспорядке отступить.

Сломив сопротивление противника в Оболенске, подразделения 26-й танковой бригады начали преследование врага вдоль шоссе и к исходу 1 января вышли к Малоярославцу с северо-востока, где совместно с частями 53-й стрелковой дивизии завязали бои за город.

Активно в этот день работал Народный комиссариат обороны. В начале декабря были созданы гвардейские кавалерийские соединения на базе войск Павла Белова. А 31 декабря в СССР появились первые два гвардейских стрелковых корпуса.

Я для себя в этом приказе с удивлением прочел, что оказывается не так плохи были дела в отношении новых танков в нашей армии, если приказом в стрелковые дивизии были отданы в немалом количестве сильнейшие танки КВ и Т-34, которых, по мнению многих историков, практически не было еще в 1941 году.

...4. Дополнительно в состав каждого Гвардейского стрелкового корпуса включить:
а) по три лыжных батальона - распоряжением Начальника Главного Управления Формирования и Укомплектования войск;

б) по одной танковой бригаде, в составе 10 танков "КВ", 16 танков "Т-34" и 20 танков "Т-60" каждая - распоряжением Начальника ГАБТУ;...

Хотя многие войсковые соединения и встретили Новый год в боях, все уже почувствовали вкус побед на Московском направлении. В письмах солдат родным постоянно встречается уверенность в том, что 1942 год станет победным для СССР.

Завтра, Лиза, начинается новый 1942 год. Поздравляю тебя с новым годом, с новыми победами. В этом году мы должны окончательно уничтожить всех фашистов, находящихся на нашей территории в качестве оккупантов.

Правда, это письмо придет на месяц позже, но ты будешь знать, что я новый год встречал в блиндажах, на подступах к Москве и поздравил тебя с новым годом. Хотел написать телеграмму, но телеграф не принимает, а поэтому пишу письмом. Поцелуй за меня Фаю и Гену. Фая в новом 1942 году должна учиться еще лучше, чем в 1941 году. Передай привет маме, Шуре, Оле, Володе. Напиши, где Николай и что пишет. Пока до свидания, крепко целую тебя и Фаю с Геной. Твой Федя.

Для мирных жителей во многих городах Новый год все-таки стал праздником. Наверное, самой большой праздник был в Калинине (ныне – Тверь), который был освобожден буквально накануне, 16 декабря 1941 года. Город быстро стал восстанавливаться. За 14 дней до Нового года были запущены пекарни, электростанция и почта. Граждане получили основные блага и связь с близкими.

Надежду Новый год вселил и в жителей Крыма, который буквально накануне был освобожден нашей армией. Комсомольская правда посвятила этому событию целую передовицу. Интересно, что, собственно, о Новом годе в газете почти не слова.

В Москве Новый год широко не отмечался, хотя были предусмотрены новогодние массовые мероприятия. С новогодним поздравлением к гражданам обратился Михаил Иванович Калинин. Потом обычные люди у себя начали встречу Нового года, а известных людей и тружеников тыла пригласили на елку в ЦДРИ.

Вспоминает известный документалист Роман Кармен.

Шли последние дни 1941 года. Года, который принес столько горя, бедствий, испытаний. Гитлеровские войска были отброшены от Москвы на сто пятьдесят, а где и на триста километров. Москве больше не угрожала непосредственная опасность. Это была первая крупная победа над фашистскими захватчиками. Мы еще не представляли себе, каким страшным окажется лето сорок второго года, нам предстояло еще вкусить горечь тяжелых поражений. Но разгром гитлеровских войск под Москвой прозвучал на весь мир как предвестник грядущей победы. Немецкий генерал Вестфаль писал: «Немецкая армия, ранее считавшаяся непобедимой, оказалась под Москвой на грани уничтожения...»

Наступило 31 декабря 1941 года. Звонок из Кремля на студию — прислать звуковую съемочную группу. Будет новогоднее выступление по радио, обращение к советскому народу. В Кремль направили меня и Халушакова со звуковой камерой. Кто будет выступать — не сказали. Мы договорились, как только мне станет известно, кто выступает, позвоню на студию и первое слово, которое скажу в телефон, должно начинаться с первой буквы фамилии выступающего. Ну, скажем: «Можно прислать машину к Спасской башне», значит, выступает Молотов...
В одиннадцать часов уже все было известно, позвонил на студию и по условному коду дал знать товарищам, что с обращением к советскому народу выступит Калинин.
...
Вышел на Красную площадь через Спасские ворота. Площадь была пустынна. Днем я узнал, что в Центральном Доме работников искусств будет традиционная встреча Нового года. Медленным шагом пересек безлюдную площадь Свердлова, от «Метрополя» по Неглинной улице дошел до Пушечной и, поднявшись вверх по улице, зашел в подъезд Дома работников искусств.

Директор ЦДРИ Борис Михайлович Филиппов встретил меня в торжественно приподнятом настроении.
— Если на Красной площади состоялся военный парад, — сказал он, — то мы должны, как обычно, Новый год встретить в ЦДРИ.

В большом зале стояла елка. Всегда здесь бывали шумные новогодние балы, на этот раз народа было очень мало. Никто заранее столиков не заказывал. Пили за победу, за наших близких, которые далеко в эвакуации, за солдатскую дружбу. В два часа ночи вышли на улицу, зашагали по морозной Москве. Редкие прохожие, обладатели ночных пропусков, поздравляли друг друга с Новым годом.

Кстати, во время войны Новый год и следующие за ним 1 января были установлены рабочими днями. Очень хорошо это чувствуется по воспоминаниям ветеранов, переживших войну в Новороссийске.

Запомнилось как в первый день Нового года рабочий вагоноремонтного завода Михаил ЛАНГОВОЙ, откомандированный городским комитетом обороны в ремонтные мастерские судоремонтного завода, где я тогда трудился, принес ветку ели и закрепил у своего станка.

Новый год был только омрачен крупной диверсией, которую совершили немцы около станции Лосиноостровская (Бабушкинский р-н). На узловой станции скопилось несколько составов. Фронтовое пополнение, санитарный поезд, поезд с боеприпасами для фронта. По неизвестной причине (диверсия лишь одна из версий), 30 декабря 1941 года этот состав взорвался. Погибло более тысячи солдат и офицеров. В радиусе 2 км в домах повылетали все стекла.

Взрыв, по свидетельству очевидцев, тушили свыше 50 единиц пожарной техники. У них была важнейшая задача. Дым и пламя пожара демаскировали столицу. Возникла угроза прицельного бомбометания немецкой авиации.
Взрыв был засекречен. Только во время перестройки по нему стали появляться какие-то документальные данные, приказы о награждении пожарных и солдат, которые тушили этот пожар.

Детям устроили настоящий праздник. Традиция праздновать Новый год с елкой уже сформировался, и детям в Колонном зале Дома союза устроили настоящую елку с представлением и подарками.

--------------------------------------------------------

Елки поставили даже в госпиталях.

Такие мероприятия не могли происходить спокойно при угрозе налетов. Уверен, что ПВО столицы получили распоряжения любой ценой не пропускать вражескую авиацию к городу. Но, увы, каких-то приказов и распоряжений на этот счет мне не удалось найти. :( А угроза неожиданных десантов или артиллерийского обстрела для москвичей к Новому году уже прошла. К этому моменту немцы были отброшены от Москвы на 100-300 км.

Стол простых людей был достаточно скуден. В Москве по карточкам выдавали немного больше еды, чем обычно, но, естественно, никаким изыском она не отличалась.

Сейчас поздний вечер. Я встречал Новый год один. Сегодня богатый ужин — пшённый суп без жира (зато две тарелки), картофель в мундирах с кислой капустой и чай. Вспоминаю семью, жену, детей — имели ли они на ужин сегодня хоть такое меню?
...
...К Новому году карточки «отоваривали» хорошо. Дали селедку, восемьсот грамм мяса, пшено, восемьсот грамм сахара, шестьсот грамм соли, пять штук яиц, – и это всё на одну мамину карточку и три детских карточки. Часто было так, что почти месяц ничего не давали, а в конце месяца вдруг сразу за весь месяц. Это только в Москве так хорошо было, а в Подмосковье, в том же Никольском, нормы были меньше и «отоваривали» хуже.
...
Котлет дали семь штук – по две детям и одну на иждивенческую карточку. Молоко-суфле (суфле – густоватая вода с добавлением сои и привкусом шоколада) тоже дали больше – аж два литра: по литру белого и шоколадного. Бутылку мне дали, но попросили возвратить.

Очень тяжело проходил Новый год в Ленинграде. Это был самый тяжелый период полной блокады города. Снабжение через Ладогу еще не было налажено. Поэтому люди встречали Новый год как могли. Хлеб с сахаром, кипяток – вот типичный праздничный стол ленинградца. Воспоминания о том Новом годе читать тяжело.

31 декабря 1941 года наша мать откуда-то принесла домой маленькую елку. Мы установили ее в нашей комнате и нарядили самодельными елочными игрушками, сохранившимися у нас с довоенных лет. На ветвях елки укрепили маленькие свечи в специальных елочных подсвечниках, похожих на бельевые прищепки - об электрических елочных гирляндах тогда еще не имели представления. На елку мы так же повесили несколько маленьких кусочков хлеба и сахара. Ровно в полночь мать зажгла на елке свечи, и мы встретили Новый год, выпив горячего кипятка и съев свои порции хлеба и сахара, висевшие на елке.
...
Наступила новогодняя ночь 31 декабря 1941 года. За окном, завешенным тряпьём из сундуков уехавших соседей (всё деревянное, в том числе и сами сундуки, давно сожгли в буржуйке), стоял 30 градусный мороз. На столе лежало несколько кусочков только что полученного хлеба напополам с какой-то трухой, студень, сваренный из клея, два кусочка сахара. На двух почти разломанных стульях ― женщина и десятилетняя девочка. Они ждали, когда часы пробьют 12, чтобы приступить к нехитрой новогодней трапезе.

Вдруг Девочка, что-то вспомнив, подбежала к своему шкафчику и извлекла из него куклу и пять кульков, завернутых в газетную бумагу. Она бережно посадила куклу на стол, машинально накинула на неё какую-то тряпку, развернула кулёчки и положила их содержимое рядом с куклой. Пять небольших чёрных сухариков, пять леденцов и пять красивых фантиков показались маме с Девочкой чудом из другого, уже забытого мира. Они вдыхали запах настоящего довоенного хлеба, облизывали леденцы, разглаживали не потерявшие своих цветов фантики и вспоминали ту первую ёлку, и ту последнюю игрушку, куклу, доставшуюся Девочке, и которая сейчас, как казалось им, спасет их от голода. Кукла мысленно вернула их в то время, которое уже успело стереться из их памяти. Казалось, что в комнате стало чуть, чуть теплее, и исхудавшие щеки Девочки слегка порозовели.

В эту новогоднюю ночь Девочка заснула вместе с куклой, обнимая её своими худыми ручонками. Но в эту ночь ей уже ничего не снилось. А утром первого дня нового года, как всегда, Девочка взяла самый маленький кулёчек, положила туда 5 граммов блокадного ленинградского хлеба. А сколько это ― 5 граммов хлеба, ― она знала точно, получая его по карточке. Бережно взяв кулёчек, Девочка отнесла его в свой шкафчик и положила рядом с куклой.
...

Я рассказывал им (сыну и дочке) о том, как 31 декабря 1941 года в блокадном Ленинграде мой дедушка устроил новогоднюю елку.

Он был веселый и добродушный выдумщик. Настоящих елок не было, и он решил нарисовать елку на стене. Попросил у меня акварельные краски, залез на стул и прямо на обоях изобразил высокую ветвистую красавицу.
Бабушка начала ворчать, что он испортил обои, а он, улыбаясь, сказал:

— Молчи, Ликсевна, - (он ее всегда так называл - Алексеевной, когда был в хорошем настроении), - эти обои после войны в музей возьмут! А нам все равно ремонт делать, блокадную копоть смывать…
Потом он вбил гвоздики в концы нарисованных ветвей и достал коробки с елочными игрушками. Мы стали вешать их на гвоздики и произошло чудо: от настоящих игрушек нарисованная елка словно ожила! От нее, кажется, запахло хвоей.

В общем, знакомство с различными материалами оставило у меня впечатление, что Новый год в 1941 году прошел в таком... деловом и боевом режиме, где от праздника было немного. Но именно это, скорее всего, стало причиной необычайной теплоты, с которой современники пишут про тот Новый год, той ценности, которую Новый год тогда принес людям. И конечно поражает, насколько сильна была вера людей в тот тяжелый период в безоговорочную победу советского народа.

Кукла. Новогодняя быль

21.01.2009

Начало этой истории относится к далёкому довоенному времени - 1935 году. А произошла она в большой коммунальной квартире, состоящей из двенадцати комнат, каких было немало в то время в Ленинграде

Начало этой истории относится к далёкому довоенному времени - 1935 году. А произошла она в большой коммунальной квартире, состоящей из двенадцати комнат, каких было немало в то время в Ленинграде.

В этой квартире, расположенной в Ковенском переулке, в центре города, на третьем этаже небольшого трёхэтажного дома, проживало двенадцать семей. Длинный коридор, куда выходили двери всех комнат, проходил по всей квартире от входной двери до кухни и служил прекрасной игровой площадкой для маленьких обитателей этого жилища. Лучшим местом для игры в прятки были многочисленные сундуки и шкафы - хранилища всякого нужного и ненужного добра, нажитого за долгие годы каждой семьёй.

В одной из комнат, в семье учителей, жила девочка. Тогда ей было 6 лет. Сейчас она уже немолодая женщина и живёт в одном из новых районов Санкт-Петербурга. Рассказав эту историю, она просила не называть своего имени, и поэтому наречём её просто Девочка.

Большую часть времени родители Девочки были на работе, поэтому с детства она была достаточно самостоятельной: ходила в магазин за продуктами, готовила на керосинке незатейливую еду, а в дни дежурства её семьи подметала пол в коридоре и в местах общего пользования. Груз недетских забот сделал Девочку не по возрасту серьёзной; она не участвовала в общих забавах детей и без надобности не выходила из своей комнаты.

Однажды, накануне нового 1936 года, жильцы квартиры решили сообща поставить для детей на кухне ёлку и повесить на неё все имеющиеся в каждой семье игрушки. За час до Нового года они заперли ребятню в своих комнатах и повесили на ёлке подарки - матерчатых кукол, плюшевых мишек, зайцев из пресс-папье и т. д., причём количество подарков было равно числу детей. После этого все разошлись по своим комнатам.

Встретить Новый год решили на кухне все вместе. Дети, конечно, догадывались, что взрослые им что-то готовят. Но, увидев такую большую ёлку с таким количеством игрушек и подарков, они были вне себя от радости. Дети бегали вокруг лесной красавицы, рассматривали невиданные ранее игрушки, и их руки уже тянулись к гостинцам.

Но взрослые хотели доставить детворе ещё большую радость. Для этого они придумали вот что. Каждый из маленьких обитателей квартиры должен был вытащить из шапки бумажку, на которой был написан номер. Этот номер означал, каким по порядку должен подойти ребёнок к ёлке и взять понравившуюся игрушку.

У Девочки оказался последний номер, и она, вздохнув, встала в самый конец длинной очереди. Дети чинно, в порядке своих номеров, подходили к ёлке и снимали с веток приглянувшиеся игрушки. Взрослые были очень довольны своей затеей. А детские глаза, вначале загоревшиеся от такого обилия подарков и возможности взять любую, постепенно грустнели, улыбка сходила с их лиц, и в особенности у тех, кто находился в конце очереди, ведь количество подарков было равно числу детей, и самые красивые из них всё снимались и снимались с ёлки.

Когда пришёл черёд Девочки, на ёлке осталась лишь одна кукла. Девочка медленно подошла к ёлке, обошла её со всех сторон и, убедившись, что на ёлке, кроме куклы, ничего нет, тихо вздохнула, сняла куклу с ветки, прижала к себе и, скрывая выступившие слёзы, села в углу на табуретку. Вокруг бегали дети, обменивались подарками, но к ней никто не подходил, никто не хотел с ней меняться.

Через час утомившиеся взрослые и дети разошлись по своим комнатам. Девочка прошла в свою комнату, разделась и, взяв куклу с собой в кровать, быстро уснула. В эту ночь ей приснилось, что ей достался прекрасный плюшевый мишка, который понравился ей больше всех; она с ним бегала по квартире, обнимала и целовала его.

Яркое солнце нового дня разбудило Девочку. Она с надеждой открыла глаза, но вместо великолепного мишки на неё смотрела матерчатая кукла. Но Девочке показалось, что от бездушной куклы исходит какое-то тепло. «Это будет моя дочка», - подумала она и решила сделать ей новогодний подарок.

В одной рубашонке Девочка выбежала на кухню, оторвала снизу ёлки веточку и, сделав из газеты маленький кулёк, положила туда леденец, ломтик хлеба, кусочек картофелины и фантик из-под конфеты. У себя в комнате в своём маленьком шкафчике она посадила куклу на веточку и положила рядом кулёчек с едой. Девочка говорила кукле какие-то ласковые слова и обещала ей, что никогда с ней не расстанется, что не будет её обижать.

Прошёл год, больше взрослые такого новогоднего праздника детям не делали, но Девочка по-прежнему в первый день каждого нового года делала подарок своей кукле, и так продолжалось пять последующих лет.

С началом войны большая коммунальная квартира почти вся опустела, кто эвакуировался, кто поехал к родным и не вернулся.

Отец Девочки служил под Ленинградом и, изредка навещая семью, отдавал им скопленный солдатский паёк. Поэтому мама с дочерью решили из города пока не уезжать.

Наступила осень, начались бомбежки города, а потом ввели и продовольственные карточки. Мама Девочки работала в госпитале, и все обязанности по получению продуктов по карточкам легли на плечи ребёнка. Чтобы получить небольшую порцию продуктов, уменьшающуюся каждую неделю, Девочке приходилось часами выстаивать на холодном пронизывающем ветре. Когда отключили водопровод, она с двумя маленькими ведёрками ходила за водой к Неве - три километра туда, три километра обратно.

Однажды осенью, под утро, раздался мощный взрыв, окна в комнате задребезжали и чуть не раскололись. Жильцы выскочили на улицу. Девочка тоже выбежала из дома, держа в руках самое дорогое - продовольственные карточки и куклу. Рядом с домом стояла церковь. Теперь от неё остались лишь руины. А ведь бомба могла бы угодить в их дом.

К декабрю 1941 года количество выдаваемого хлеба резко уменьшилось. Отец из-за блокады уже не мог навещать семью. Какие-то крохи еды приносила из госпиталя мать Девочки.

Наступила новогодняя ночь 31 декабря 1941 года. За окном, завешенным тряпьём из сундуков уехавших соседей (всё деревянное, в том числе и сами сундуки, давно сожгли в буржуйке), стоял 30 градусный мороз. На столе лежало несколько кусочков только что полученного хлеба напополам с какой-то трухой, студень, сваренный из клея, два кусочка сахара. На двух почти разломанных стульях - женщина и десятилетняя девочка. Они ждали, когда часы пробьют 12, чтобы приступить к нехитрой новогодней трапезе.

Вдруг Девочка, что-то вспомнив, подбежала к своему шкафчику и извлекла из него пять кульков. Она бережно посадила куклу на стол, машинально накинула на неё какую-то тряпку, развернула кулёчки и положила их содержимое рядом с куклой. Пять небольших чёрных сухариков, пять леденцов и пять красивых фантиков показались маме с Девочкой чудом из другого, уже забытого мира. Они вдыхали запах настоящего довоенного хлеба, облизывали леденцы, разглаживали не потерявшие своих цветов фантики. И вспоминали ту первую ёлку, и ту последнюю игрушку, куклу, доставшуюся Девочке, и которая сейчас, как казалось им, спасала их от голода. Кукла мысленно вернула их в то время, которое уже успело стереться из их памяти. Казалось, что в комнате стало чуть-чуть теплее, и исхудавшие щеки Девочки слегка порозовели. В эту новогоднюю ночь Девочка заснула вместе с куклой, обнимая её своими худыми ручонками. Но в эту ночь ей уже ничего не снилось. А утром первого дня нового года, как всегда, Девочка взяла самый маленький кулёчек, положила туда 5 граммов блокадного ленинградского хлеба. А сколько это - 5 граммов хлеба, - она знала точно, получая его по карточке. Бережно взяв кулёчек, Девочка отнесла его в свой шкафчик и положила рядом с куклой.

На следующий год Девочка отнесла кукле уже 10 граммов хлеба. В декабре 1944 года, в канун Победы, рядом с куклой уже лежало четыре кулёчка разного размера.

Девочка стала Девушкой, затем Женщиной, но она всегда помнила о той декабрьской ночи 1941 года и о кукле, которая, как казалось ей, спасла их от голодной смерти. Она была уверена, что эта кукла принесла в дом счастье, вернулся с фронта живой и невредимый отец, да и сама она вышла замуж за прекрасного человека.

И вот уже наступила пора рассказать своей взрослой дочери об истории куклы и передать её как самую дорогую семейную реликвию. Дочь, в свою очередь, когда-нибудь передаст куклу своей дочери, и все женщины этого рода будут всегда хранить и беречь её, ибо без этой куклы ещё в 1941 году прервалась бы тонкая жизненная ниточка семьи Девочки.

С. Ф. ШМЕЛЬКИН

Новогодние открытки времен Великой Отечественной войны

а открытки пришли к нам Из Англии на сколько мне известно=)
в годы Великой Отечественной войны традиция новогодних открыток стала возрождаться. Так, в декабре 1941 г. издательство «Искусство» выпустило специальные открытки для посылки на фронт.

Новогодние открытки этого периода помогали воинам и их семьям верить в победу, объединяли людей, ведь вместо обычных пожеланий писали такие надписи: «Новогодний привет героическим защитникам Родины!», «С Новым годом, товарищи бойцы, командиры и политработники! Во имя Родины вперед, на полный разгром врага!». Художники работали только с двумя цветами – красным и черным, чтобы ускорить процесс печати, и, естественно, преобладали изображения военной тематики: новое оружие и даже портреты героев: Чапаева, Котовского. В 1945 г. русские военнослужащие, находящиеся на территории освобожденной Европы, стали отправлять в нашу страну красивые импортные новогодние открытки, и так начался новый этап в развитии отечественной рождественской открытки.

1960-е годы – настоящий расцвет новогодней открытки. Наряду с привычными мотивами, стали появляться современные сюжеты на тему освоения космоса, развития техник. Например, Дед Мороз вез свои подарки на самолете или космической ракете.

Именно тогда на открытках начали изображать кремлевские куранты и радостные семьи, встречающие Новый год на Красной площади.

ДЕТИ. НОВЫЙ ГОД В БЛОКАДНОМ ЛЕНИНГРАДЕ

Заканчивается период новогодних праздников. Приближается Рождество. На это время всегда приходились школьные каникулы. Устраивались ёлки с Дедом Морозом и Снегурочкой, иногда костюмированные. В Отечественную войну, в период серьёзнейших испытаний, находясь в полной блокаде, о детях заботились особо. Старались всеми возможными способами и средствами создать им ощущение праздника. Как это было? Это важно знать из первых рук. А самые «первые», неподкупные – это документальные фотографии и киноленты. Ведь может случиться, что через некоторое время не только о детском празднике во время войны знать не будут, но и о самой войне вспоминать будут с большими искажениями действительности, по крайней мере к тому прикладываются особые усилия.

Мы еще не перестали поздравлять друг друга с наступившим 2013 годом, поэтому вполне будет к месту показать, как встречали Новый год дети блокадного Ленинграда в 1942 и 1943 гг. Использовала я для этого небольшой документальный ролик, причём, два года назад и ссылка не него, к сожалению, не сохранилась. Из документального фильма "выделила" самостоятельно фотографии, которые Вам и покажу. Качество, конечно, не слишком хорошее, но все же они позволяют узнать и увидеть, как это было... 


ГОД 1942. Солдаты пришли к детям в бомбоубежищ.                         Сначала - подарок.... хлеб. Маленький кусок хлеба давал жизнь.
Каждый ребенок получил такой подарок - ломтик черного хлеба. Потом - праздник... песни. Хоровод .И елка есть, и костюмы. И Дед Мороз... все, как положено.Только радости на лицах нет.

Год 1943 - совсем другие дети, хотя блокада еще не снята

Недавно столкнулась несколько раз с таким вот отношением к нашему "военному" времени: "не хочу ни видеть, ни слышать... надоело это все". Говорила моя приятельница, но в Ленинграде она не жила. Я тоже на жила... и вообще родилась в конце войны, но всё, что происходило со страной - происходило "со мной". Такое, вот, восприятие, и я вовсе не исключение - много нормальных людей... Но те, кто помоложе, у кого уже иные внутренние установки (без понятия "родные могилы" в широком смысле этого известного словосочетания),  СМОГУТ ли те задуматься и осознать, как они СВЯЗАНЫ с историей и жизнью своей страны?

Новый год в блокадном Ленинграде

Дорогие товарищи, послезавтра мы будем встречать Новый, 1943 год.

Второй Новый год встречаем мы в блокаде.

Воспоминание о той, прошлогодней встрече, то есть о ленинградском декабре сорок первого года, это воспоминание еще так жгуче болит, что к нему тяжело и страшно прикасаться. Не надо же сегодня вспоминать сумрачные подробности тех дней. Вспомним, товарищи, только одну подробность: вспомним, что мы, несмотря ни на что, и тот Новый год встречали с поднятой головой, не хныча и не ноя и, главное, ни на минуту не теряя веру в нашу победу.

И вот прошел год. Не просто год времени. А год Отечественной войны, год тысяча девятьсот сорок второй, а для нас еще триста шестьдесят пять дней блокады.

Но совсем по-иному встречаем мы этот новый, 1943 год.

Наш быт, конечно, очень суров и беден, полон походных лишений и тягот. Но разве можно сравнить его с бытом декабря прошлого года? В декабре прошлого года на улицах наших замерло всякое движение, исчез в городе свет, иссякла вода, да… много чего исчезло и много чего появилось на наших улицах…

А сейчас все-таки ходят трамваи — целых пять маршрутов! Сейчас поет и говорит радио, в два наши театра и кино не пробьешься, целых три тысячи ленинградских квартир получили свет. И несмотря на то, что нашему городу за этот год нанесено много новых ран, весь облик его совсем иной, чем в прошлом году, — несравненно оживленнее, бодрее. Это живой, напряженно трудящийся и даже веселящийся в часы отдыха город, а ведь блокада-то все та же, что и в прошлом году, враг все так же близок, мы по-прежнему в кольце, в окружении.

Да, за год изнурительной блокады наш город и все мы вместе с ним не ослабли духом, не изверились, а стали сильнее и уверенней в себе.

С точки зрения наших врагов, произошла вещь абсолютно невероятная, невозможная, и причины этого они понять не в состоянии.

Еще 30 января 1942 года, то есть почти год назад, выступая перед своей шайкой, Гитлер заявил: «Ленинград мы не штурмуем сейчас сознательно. Ленинград выжрет самого себя». В новогоднем своем приказе, к 1 января 1942 года, в приказе по войскам, блокирующим Ленинград, он «благодарил своих солдат за создание невиданной в истории человечества блокады» и нагло заявлял, что не позднее, чем через три-четыре недели, «Ленинград, как спелое яблоко, упадет к нашим ногам…»

Подвергая город страшнейшим лишениям, враг рассчитывал, что пробудит в нас самые низменные, животные инстинкты. Враг рассчитывал, что голодающие, мерзнущие, жаждущие люди вцепятся друг другу в горло из-за куска хлеба, из-за глотка воды, возненавидят друг друга, начнут роптать. Перестанут работать — в конце концов сдадут город, — «Ленинград выжрет самого себя». Но мы не только выдержали все эти пытки — мы окрепли морально. Они не понимают, в чем же дело. Они не понимают, что мы — русские люди, мужавшие при советской власти, уважающие и любящие труд.

Нередко приходится слышать жалобы: «Ох, ну и народ у нас стал — черствый, жадный, злой». Неправда. Это неправда! Конечно, не все выдержали испытание; конечно, есть люди очерствевшие, впавшие в мелкий, себялюбивый эгоизм, но их ничтожное меньшинство. Если б их было много, мы просто не выдержали бы, расчеты врага оправдались бы.

Взгляни в свое сердце, товарищ, посмотри попристальнее на своих друзей и знакомых, и ты увидишь, что и ты, и твои друзья за трудный год лишений и блокады стали сердечней, человеколюбивее, проще. Вспомни хотя бы то, сколько раз ты сам делился последним куском с другим, и сколько раз делились с тобой, и как вовремя приходила эта дружеская поддержка.

Вот в январе этого года одна ленинградка, Зинаида Епифановна Карякина, слегла. Соседка по квартире зашла к ней в комнату, поглядела на нее и сказала:

— А ведь ты умираешь, Зинаида Епифановна.

— Умираю, — согласилась Карякина. — и знаешь, Аннушка, чего мне хочется, так хочется — предсмертное желание, наверное, последнее: сахарного песочку мне хочется. Даже смешно, так ужасно хочется.

Соседка постояла над Зинаидой Епифановной, подумала. Вышла и вернулась через пять минут с маленьким стаканчиком сахарного песку.

— На, Зинаида Епифановна, — сказала она. — Раз твое такое желание перед смертью — нельзя тебе отказать. Это когда нам по шестьсот граммов давали, так я сберегла. На, скушай.

Зинаида Епифановна только глазами поблагодарила соседку и медленно, с наслаждением стала есть. Съела, закрыла глаза, сказала: «Вот и полегче на душе», и уснула. Проснулась утром и… встала.

Верно, еле-еле, но ходила.

А на другой день вечером вдруг раздался в дверь стук.

— Кто там? — спросила Карякина.

— Свои, — сказал за дверью чужой голос. — Свои, откройте.

Она открыла. Перед ней стоял совсем незнакомый летчик с пакетом в руках.

— Возьмите, — сказал он и сунул пакет ей в руки.- Вот, возьмите, пожалуйста.

— Да что это? От кого? Вам кого надо, товарищ?

Лицо у летчика было страшное, и говорил он с трудом.

— Ну, что тут объяснять… Ну, приехал к родным, к семье, привез вот, а их уже нет никого… Они уже… они умерли! Я стучался тут в доме в разные квартиры — не отпирает никто, пусто там. Что ли, — наверное, тоже…как мои… Вот вы открыли. Возьмите. Мне не надо, я обратно на фронт…

В пакете была мука, хлеб, банка консервов. Огромное богатство свалилось в руки Зинаиды Епифановны. На неделю хватит одной, на целую неделю!.. Но подумала она: съесть это одной — нехорошо. Жалко, конечно, муки, но нехорошо есть одной, грех. Вот именно грех — по-новому, как-то впервые прозвучало для нее это почти забытое слово. И позвала она Анну Федоровну, и мальчика из другой комнаты, сироту, и еще одну старушку, ютившуюся в той же квартире, и устроили они целый пир — суп, лепешки и хлеб. Всем хватило, на один раз, правда, но порядочно на каждого. И так бодро себя все после этого ужина почувствовали.

— А ведь я не умру, — сказала Зинаида Епифановна. — Зря твой песок съела, уж ты извини, Анна Федоровна.

— Ну и живи! Живи! — сказала соседка. — Чего ты…извиняешься! Может, это мой песок тебя на ноги-то и поставил. Полезный он: сладкий.

И выжили и Зинаида Епифановна, и Анна Федоровна, и мальчик. Всю зиму делились — и все выжили.

Я могу рассказать о таких случаях еще и еще и знаю, что и мне могут долго рассказывать об этом, и мы наберем тысячи примеров братской поддержки людей.

Мы поняли – выжить мы сможем, только держась друг за друга, только помогая друг другу. И вот в чернейшие месяцы блокады в Ленинграде по инициативе комсомолок Приморского района рождается благороднейшее человеколюбивейшее движение, которое скромно именует себя «бытовым движением»: тысячи комсомолок совершенно бескорыстно идут по квартирам к наиболее ослабевшим людям с посильной помощью и возвращают к жизни десятки тысяч женщин, детей, стариков, уже обреченных врагом на гибель.

Я сказала, что мы стали человеколюбивее. Но сурово и взыскательно ленинградское человеколюбие.

Этим летом на Невском я видела такую картину: лежит на панели, закрыв лицо шапкой, подросток и навзрыд плачет. А рядом стоят две женщины. У одной из них он хотел стащить карточки, но вторая заметила это, задержала его и вот сейчас, стоя над ним, стыдит его:

— Ты что же, зверь, хотел сделать? Ты ее хотел жизни лишить! Ты о себе подумал, а о ней? Нет, как ты смел о себе подумать!

— Отстань ты, — корчась от стыда, кричит из-под шапки мальчишка. – Я вот пойду под трамвай брошусь, умру…

— Ну и умирай! – крикнула ему женщина. – Умирай, если ты один жить хочешь!

Так, вопреки попыткам врага посредством страшных испытаний разобщить нас, поссорить, бросить друг на друга, мы, наоборот, сплотились. Враг стремился пробудить в нас зверей, разжечь в нас животную жадность к существованию, и в то же самое время хотел убить в нас любовь к жизни, волю к ней.

В городе, обстреливаемом и бомбардируемом, во вражеском окружении мы научились любить и ценить каждую минуту жизни, каждую ее, даже самую простую, радость. О, как ценили мы, что значит домашнее гнездо, что значит уют и тепло, как мы стремимся к нему, как, несмотря ни на какие разрушения, хозяйственно и основательно переселялись и устраивались в эту осень ленинградцы – даже вставляли стекла, даже оклеивали комнаты новыми обоями!

Враг думал, что у нас опустятся руки, что мы перестанем трудиться – и все развалится и рухнет. Но у нас появилась какая-то невиданная неутомимость в труде. Ведь это же факт, что почти каждый ленинградец, кроме основной своей профессии, освоил еще и ряд других – не только на производстве, но и в быту. Тысячи и тысячи из нас стали квалифицированными огородниками, печниками, стекольщиками, лесорубами, водопроводчиками, трубочистами – не гнушаясь никаким трудом, раз это нужно для жизни.

А главное – во всем этом наша огромная победа над врагом. Мы победили их, победили морально – мы, осажденные ими!

Потому и подходим мы к встрече сорок третьего года более сильными, чем в прошлом году. А радостные вести об ударах, которые наносит наша славная армия немецким захватчикам, гоня их от Сталинграда, наполняют сердца счастьем, и легче становится переносить нам наши трудности, и легче работается, и так хочется самому, физически, своими руками помочь далеким от нас армиям скорее вернуть многострадальной нашей Родине мир и покой.

Источник: О. Бергольц. Собрание сочинений: в 3т. — Л.: «Художественная литература», 1989.- 430с.

Поскольку вы здесь...

Празднику быть! Каким был Новый год в блокадном Ленинграде

В декабре 1941 года в Ленинграде оставались десятки тысяч детей. Они наравне со взрослыми испытывали голод и холод первой блокадной зимы, ужас от бесконечных артобстрелов города. Лишить их в такое беспощадное время еще и новогоднего праздника было бы кощунственно. И он состоялся! В город привезли тысячу новогодних деревьев. А по Ладоге шофер Максим Твердохлеб под обстрелом вражеских истребителей (его машина получила 49 пробоин!) доставил с Большой земли мандарины.Вот как об этом празднике вспоминают его участники.

Декабрь 1942 года. В продаже — елочные украшения. ФОТО В. ФЕДОСЕЕВА

«Это было 6 января 1942 г. В этот день мы, школьники старших классов, праздновали елку в помещении Малого оперного театра. Начало праздника было назначено на 11 часов. Но еще задолго до того ребята, несмотря на сильный мороз, стали собираться у театра.

При входе мы обменивали наши пропуска на театральные билеты. На обратной стороне каждого стояла цифра. Она показывала, в какую очередь получать обед. Войдя в фойе, мы остановились в изумлении от красиво украшенных елок, весь театр был освещен электричеством. Это тоже оказалось сюрпризом, так как почти ни у кого света дома не было.

Праздник начался спектаклем театра имени Ленинского комсомола «Овод». В зале и на сцене было очень холодно, но слушали внимательно. В антрактах ребята выходили в фойе, где играло несколько оркестров, беседовали с артистами. После спектакля был обед, который в те суровые январские дни стал очень ценным подарком. На обед дали суп с лапшой, граммов сто пшенной каши и немного желе, ломтик хлеба граммов в пятьдесят...»

Ю. Артюхин

«В нашу 367-ю школу в канун 1942 года друзья-воины привезли на артиллерийском лафете елку. Мы украсили ее по-особому, повесив на ветки шерстяные и ватные носки, рукавицы, яркие кисеты. Это все сделали мы в подарок бойцам».

Т. Рудыковская (Григорьева)

«Для малышей организовали елки в школах и детских садах с выдачей подарков. Для нас, старшеклассников, устроили две общегородские елки.

Я получила пригласительный билет в театр. Мне это казалось неправдоподобным: в голодном, холодном осажденном городе - и вдруг елка! Но вместе с радостью охватила тревога. Внизу мелким шрифтом было напечатано: «Раздеваться обязательно».

Что же делать? Уже более двух месяцев мы не раздевались вовсе. 5-го ноября в наш дом попала бомба. Половина здания разрушена. В нашей части дома выбиты все стекла. Мы заделали окна фанерой, но все же ветер свободно гулял по квартире...

Я достала праздничное платье из замороженного шкафа в обледенелой комнате, согрела немного воды, вымылась, оделась и пошла пешком туда, где ждало нас чудо из чудес.

В театре все оказалось по-настоящему. Гардеробщики раздели нас. Мы немного поежились, но заняли свои места. После спектакля прошли в фойе. Стоял чудесный морозный день. Фойе было залито солнцем и украшено елками. Но, главное, здесь стояли покрытые белоснежными скатертями столы. Нас ждал неправдоподобный для тех суровых дней горячий обед из трех блюд. На первое подали в горшочках горячий суп с куском хлеба, на второе - котлетку с гарниром и на третье - кисель. Как мы были благодарны взрослым за эту елку-сказку!»

Е. Канн (Элькинд)

«Новый год пришел с замечательным праздником, который устроили для нас шефы-моряки с военного корабля, стоявшего на Неве. В большом зале стояла елка, а потом был концерт. Запомнился шуточный номер. Ведущий объявил: «Выступает Ляля Черн... рыжая!». (Ляля Черная до войны была популярной цыганской певицей). На сцену вышел бравый матрос, одетый в длинное женское платье и в огненно-рыжем парике... Пел он женским голосом, имитируя манеру эстрадных звезд. Мы хохотали так, что щеки болели. Я смеялась впервые после сентября 1941 года».

М. Ткачева (Сергеева)

Ранее «Санкт-Петербургские ведомости» узнали мнение ветеранов насчет «черной комедии» о блокаде Ленинграда под названием «Праздник», взорвавшей российское медиапространство.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 227 (6336) от 05.12.2018 под заголовком «Новому году быть!».

Новый год в блокадном Ленинграде. Надежда, которая не умирает, оставшись последней

Новый год всегда ассоциируется с надеждой. Надеждой, что на работе наладятся дела, любимые и родные поправят здоровье, все будут жить в мире. Надеждой выжить. Именно такой надеждой «питались» наши соотечественники из блокадного Ленинграда: другой еды, как физической, так и духовной, практически не было. Об этом говорит Нина Худякова, работавшая в архиве, когда вспоминает, как за столом, 31 декабря 1942 года, где на каждого приходился корж и конфета, начальница отдела читала речь о мужестве и стойкости. Читала пламенно, только голос предательски дрожал, когда речь заходила о коллективном сознании ленинградцев и необходимости пережить все испытания, закончила словами: «За нашу победу!».

Дед Мороз в окружении детей на парадной лестнице Дворца пионеров, 1941 год
(ЦГАКФФД СПб / spbarchives.ru)

Ленинградцы берут воду на улице, зима 1941-1942 годов
(СПб ГБУК / leningradpobeda.ru)

Памятник императору Николаю I на Исаакиевской площади, замаскированный во время блокады Ленинграда, 1943 год
(http://visualrian.ru / РИА Новости / Сергей Шиманский)

Палата детской больницы с новогодней елкой в блокадном Ленинграде, зима 1941-1942 годов
(«Моя блокада (документальные очерки)» / world-war.ru)

Воспоминания о блокаде дошли до нас в дневниках и письмах. Художник Иосиф Серебряный вспоминает новогодний стол 1942 года: «На нем была икра и другие деликатесы, которые и в сытые годы не достать, блюда стояли на белоснежной скатерти — сказка. Делали сами: при помощи красок, театральной бутафории. Из реального — немного черствого хлеба, пара котлет и пиво». Таков был стол даже не большинства: некоторые довольствовались супом из столярного клея да чаем, и тем без сахара.

Несмотря на угнетающую атмосферу, ленинградцы прикладывали все возможные усилия, чтобы сделать праздник чем-то радостным для детей. Юрий Байкалов, ученик 4 класса, вспоминает: «31 декабря 1941 года нам передали, что в 17 часов мы пойдем отмечать праздник. В школьном зале прошел утренник, нарядили елочку из сосны. На обед выдавали чечевичный суп, пару котлет с макаронами и желе, мне понравилось».

Продавщица отдела игрушек одного из магазинов Ленпромторга К.И. Цыганенко показывает юной покупательнице елочные украшения, 1942 год
(ЦГАКФФД СПб / spbarchives.ru)

Елка для детей в Доме флота, январь 1945 года
(ЦГАКФФД СПб / spbarchives.ru)

Вопреки муссированию темы героизма и стойкости ленинградцев, записи горожан не полнятся позитивом: «Снова я еле-еле таскаю ноги, дыхание спирает, и жизнь уже не мила. Не видать бы мне тебя Ленинград никогда. Выживу ли я в этом аду?» — так, например, пишет Боря Капранов, скончавшийся от дистрофии в 1942 году. Однако даже в этих строках теплится надежда, что все закончится. Что в магазины завезут свежие продукты. Что люди перестанут падать в голодные обмороки на улицах. Что закончится война.

Новый год в блокадном Ленинграде.

Из почти трёх миллионов жителей Ленинграда, оказавшихся в кольце вражеской блокады, в городе оставалось около 300 тысяч детей. Несмотря на все трудности, постоянные бомбежки и артобстрелы, голод и смерть, ленинградцы в меру сил и возможностей заботились о детях. В первую блокадную зиму работали девять школ, во вторую — уже 84.
Так, даже в первую жуткую морозную зиму 1941—1942 годов были организованы ёлки для детей: для учащихся 7—10-х классов они были устроены в помещениях Театра драмы им. Пушкина (спектакль «Дворянское гнездо»), Большом драматическом («Три мушкетёра») и Малом оперном театрах («Овод»). Во всех театрах было включено электрическое освещение, играли духовые оркестры.
Из дневника Тони Журиной (15 лет): «1 января 1942 года нам, учащимся, дали пригласительные билеты на ёлку в Драматический театр им. Горького. Во время спектакля несколько раз объявляли тревогу, спектакль прерывался, мы все спускались в бомбоубежище. После спектакля были накрыты столы. Нам каждому дали по маленькой котлетке с гречневой кашей».
Из школьного дневника: «6 января. Сегодня была ёлка, и какая великолепная! Правда, я почти не слушала пьесы: всё думала об обеде. Обед был замечательный. Дети ели медленно и сосредоточенно, не теряя ни крошки. Они знали цену хлебу, на обед дали суп-лапшу, кашу, хлеб и желе, все были очень довольны. Эта ёлка надолго останется в памяти».
Воспоминания участника блокады П.П. Данилова: «Из содержимого подарка мне запомнились конфеты из льняного жмыха, пряник и 2 мандарина. По тому времени это было очень хорошее угощение».

Ленинградский Совет, исполком при поддержке Военного совета Ленинградского фронта, городского и областного комитетов партии приняли решение об организации школьных ёлок с первого по десятое января сорок второго года.

Выдержки из одного документа: "Устраивать новогодние ёлки в помещениях, обеспеченных бомбоубежищами. Ленглавресторан организовал обслуживание участников новогодним обедом без вырезки талонов из продовольственных карточек и ёлочными подарками. Вот пришли ленинградцам мандарины из Грузии. Тогда решили, что эти самые мандарины надо доставить в Ленинград к Новому году, и доставку эту поручили шоферам триста девяностого автобатальона. И они были доставлены. Когда новогодние елки проводили, давали детям эти подарки".

. Эти фантастические в тех условиях мандарины помнят сотни людей. Память эта теплой волной связывает тех, кто добывал, доставлял их в Ленинград, кто их получал, брал детской ручкой, прятал, прижимая под одеждой, уносил домой — маме…
 «Новогодний тост».

Мандарины под пулями. 73 года проходят ёлки во Дворце пионеров

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 3. Аргументы и факты - Петербург 14/01/2015

В блокаду для 50 тысяч детей организовали новогодние ёлки. © / АиФ-Петербург

Это кажется невероятным, но в блокадном Ленинграде в Новый год проводились ёлки. Зажигала огни и самая главная - в Аничковом дворце. Часто эти праздники помогали детям выжить… 

Привезли 1000 ёлок

Из почти трёх миллионов жителей Ленинграда, оказавшихся во вражеском кольце, в городе оставались около 300 тысяч детей. Даже в первую жуткую морозную зиму 1941 года для учеников 7-10-х классов, а это около 50 тысяч детей, организовали ёлки. Причём самые настоящие. Несмотря на нехватку горючего, из леса привезли более 1000 зелёных красавиц. Их установили в школах, детских садах, различных учреждениях. В театрах драмы им. Пушкина, Большом драматическом и Малом оперном, как могли, устроили новогодние представления. Там специально для юных зрителей шли спектакли «Дворянское гнездо», «Три мушкетёра», «Овод». Везде было включено электричество, играли духовые оркестры. 

В 1942-м Ленгорсовет уже в ноябре постановил: несмотря на войну, голод и бомбёжки в дни школьных каникул необходимо провести новогодние праздники. 10 ноября Городской отдел народного образования издал распоряжение, по которому они должны были пройти во всех школах (работали уже 84 десятилетки. - Ред.), детских домах и садах. Особым вниманием окружили детей фронтовиков и сирот. Наперекор всему в городе, сжатом смертельным кольцом голода, ощущалось приближение чего-то хорошего… А 31 декабря 1942-го в квартирах ленинградцев неожиданно вспыхнули электрические лампочки. Это был бесценный новогодний подарок для жителей блокадного города, более 400 дней проживших в «пещерных» условиях, без воды, тепла и света.  

Котлета в подарок

«1 января 1942 года нам, учащимся, дали пригласительные билеты на ёлку в Драматический театр им. Горького. Во время спектакля несколько раз объявляли тревогу, спектакль прерывался, мы все спускались в бомбоубежище. Потом были накрыты столы. Нам каждому дали по маленькой котлетке с гречневой кашей», - записала в своём дневнике 15-летняя Тоня Журина. 

«Сегодня нам сказали, что в 5 часов будем встречать Новый год в 4-й школе. Там был большой концерт и ёлка из сосны... А потом был обед. Дали суп из чечевицы, 2 котлеты с макаронами и какое-то желе, очень вкусное. Всё очень вкусно. Хорошо всё-таки в школе». Эту запись в ученической тетради сделал четвероклассник 370-й ленинградской школы Юра Байков. 

«Сегодня была ёлка и какая великолепная. Правда, я почти не слушала пьесы, всё думала об обеде. Обед был замечательный. Дали суп-лапшу, кашу, хлеб и желе, все были очень довольны. Дети ели медленно и сосредоточенно, не теряя ни крошки. Они знали цену хлебу. Эта ёлка надолго останется в памяти», - это ещё одно воспоминание из школьного дневника.  

Легендой стала история, как в осаждённый город с Большой земли в подарок детям привезли мандарины. Когда водитель 390-го автобата Максим Твердохлеб вёз их из Кобоны по льду Ладожского озера, его полуторку атаковали два фашистских истребителя. Меняя скорость, внезапно останавливаясь и так же внезапно устремляясь вперёд, водитель несколько раз уходил от атак. Вражеские лётчики тоже начали хитрить. Они заходили с двух сторон. Уследить сразу за двумя самолётами было непросто. Пулемётные очереди вдребезги разбили ветровое стекло, откололи кусок баранки. Ухватившись окровавленными руками за то, что осталось от рулевого колеса, Твердохлеб продолжал вести израненный автомобиль. Когда он приехал, все удивились, как мог шофёр управлять такой машиной - в ней было 49 пробоин! А ребята, которым достались повреждённые мандарины, даже не догадывались, что это следы вражеских пуль.

Подлежал уничтожению?

И даже в блокаду дети мечтали побывать на ёлке в Ленинградском дворце пионеров. Для «детской республики» блокада - особая страница. На фронт ушли 39 педагогов, 17 записались в народное ополчение, а оставшиеся в городе строили оборонные сооружения, принимали беженцев, сопровождали эшелоны, увозившие детей в эвакуацию. В начале войны в старинных залах разместился гражданский госпиталь. На немецких картах Аничков обозначался как «объект 192» и подлежал уничтожению. Не случайно уже с осени 1941-го здание «дворца маленьких большевиков» фашисты начинают бомбить и обстреливать. Но несмотря ни на что жизнь на Невском, 39, не прерывалась. Работали многочисленные кружки, проходили олимпиады детского творчества, открылись оздоровительные площадки. Педагог-хореограф Аркадий Обрант создал агитбригаду при политотделе 55-й армии Ленинградского фронта. Реальные судьбы воспитанников этого коллектива стали основой художественного фильма «Мы смерти смотрели в лицо». 70 «кружковцев» Дворца пионеров были награждены медалями «За оборону Ленинграда», а участники танцевального ансамбля получили боевые награды - ордена Красной Звезды.

Не прерывалась в Аничковом и традиция новогодних праздников. В 1942-м здесь устроили ёлку для 1500 отличников учёбы, самых активных ребят из пионерских дружин. Дерево украсили оставшимися игрушками, самодельными гирляндами. Есть немало воспоминаний как мальчики и девочки, за время блокады превратившиеся в маленьких старичков, при виде нарядной красавицы на глазах оживали, на лицах появлялись улыбки. Все получили памятные подарки. Сегодня о подвиге детей и педагогов напоминает мемориальная доска. А в залах Аничкова, как и 73 года назад, идут ёлки.

Список использованных источников

1.       Источник: http://stan-1.ru/blo...god-v-1941-godu

2.      Источник: http://kp.ru/daily/24230/430802/?geo=1

3.      Источник: world-war.ru

4.