Урок: Первая Мировая война. Участие России.

Содержание

Введение. 3

1. Место и роль Восточного фронта в годы Первой мировой войны.. 11

1.1. Особенности театра боевых действий. 11

1.2 Планы воюющих сторон. 16

1.3 Военно-техническая характеристика противоборствующих сторон. 22

2. Военные действия на Восточном фронте в 1914 г. 31

2.1 Восточно-Прусская операция. 31

2.2 Галицийская битва. 34

2.3  Варшавско-Ивангородская и Лодзинская операции. 41

2.4 Итоги военной компании 1914 года. 50

Заключение. 54

Список использованных источников и литературы.. 56

Введение

Актуальность темы настоящей работы определяется, тем что первая мировая война была одним из самых широкомасштабных вооруженных конфликтов в истории человечества. В ходе Первой мировой войны обнаружили себя сформировавшиеся к началу ХХ века геополитические противоречия, экономическое противостояние, социальные разногласия, идеологическая борьба. Первая мировая война во-многом стала «первой», так как были затронуты все социальные слои населения, все сферы жизни не только стран-участниц, но и  всего человечества. Результаты этой войны оказали и продолжают оказывать влияние на историю всего двадцатого века, проявляя себя и сегодня.

Актуальность темы исследования обоснована и вниманием к ней в отечественной и зарубежной историографии. В историографии исследуемой проблеме уделено внимание в широком ряде учебных пособий, научных исследований, монографий и публикаций. При этом существуют весьма разные точки зрения, как на причины, так и на значимость отдельных событий в ходе Первой мировой войны, ее итоги.
Актуальность темы диплома и высокий уровень научной разработанности рассматриваемой проблемы определили цель и задачи работы.

С последней четверти ХХ века наблюдается рост интереса англоамериканских и канадских исследователей к истории участия Российской империи в Первой мировой войне. Основной тенденцией развития современной англоязычной литературы является резкое преобладание исследований по социально-политической и экономической истории над работами, посвящёнными собственно военным действиям.

Изученность темы. Период 1914-1920 гг. интересен тем, проблема исследовалась «по горячим следам» фронтовиками либо непосредственными свидетелями событий. Однако близость к рассматриваемой войне зачастую не позволяла обобщать и более глубоко анализировать, а события Гражданской войны порой заслоняли события войны Мировой. Вышли в свет интересные работы, посвященные стратегии на Русском фронте. Применительно к этим работам можно говорить лишь об изучении первых операций на Русском фронте и кампании 1914 г.

Следует отметить исследования Н.Л. Кладо, Э.Д. Грима, М.М. Ковалевского, Ф.К. Иванова, К. Шумского, А.Д. Шеманского и других, носившие общеисторический и военно-исторический характер. Тогда же вышли в свет и первые описания операций на Русском фронте. Эти работы преимущественно имели характер обзорных, что неудивительно – война продолжалась, и абстрагироваться от текущих событий, а тем более провести ретроспективный анализ, было затруднительно. По тем же причинам в упоминаемый период не появилось и обобщающих исследований о роли России и Русского фронта в мировой войне.

Вместе с тем, практические нужды военного строительства и обобщения свежего боевого опыта в новом советском государстве привели к созданию Военно-исторической и Военно-морской комиссий по исследованию и использованию опыта войны на суше и на море. Военно-историческая комиссия при Главном Штабе Красной Армии (возникла в августе 1918 г.) оказалась основным учреждением, которое осуществляло изучение истории Первой мировой войны. В ряде публикаций известных военных специалистов (среди них – Л.Н. Белькович,  Н.А. Валентинов, А.М. Зайончковский,  В.Н. Клембовский, Г.К. Корольков, А.А. Незнамов, Л.А. Радус-Зенкович, Д.П. Парский, А.А. Свечин, Я.К. Цихович), затрагивались различные аспекты мировой войны на Русском фронте. Позже упомянутой Комиссией были изданы и другие обобщающие книги аналогичного типа – например, том, посвященный Брусиловскому прорыву^[1].

На  1920-е – 1930-е гг. пришелся настоящий расцвет историографии о Первой мировой войне. Это было вызвано рядом обстоятельств. С одной стороны, прошло некоторое время после ее окончания, и появилась возможность спокойно и одновременно ретроспективно взглянуть на прошедшие события. С другой стороны, значительная часть бывших офицеров и генералов русской армии устроилась в профессиональном и бытовом плане после перипетий Гражданской войны (как за рубежом, так и на различных должностях в Советской России). Им представилась возможность углубленного изучения проблемы и одновременно передачи  накопленного бесценного опыта. Кроме того, события Первой мировой войны были еще не заслонены событиями новой войны – Второй мировой. Велика информативность публикаций видного военного историка, генерала А. М. Зайончковского^[2]. 

Огромное значение имеют фундаментальные работы по стратегии на Русском фронте. Среди них на первом месте стоит «Стратегический очерк» войны 1914-1918 гг., созданный военными специалистами – бывшими генералами, главным образом, участниками войны, с широким применением всех доступных материалов. Ряд стратегических аспектов, в том числе эволюцию оперативного развертывания русской армии, рассматривали  Г.К. Корольков, Н.Я. Капустин, В.А. Меликов^[3]. 

Среди авторов, чьи публикации появлялись в периодических изданиях, следует назвать А. Вольпе, П. И. Изместьева, А. Е. Снесарева, К. Соколова-Страхова, А. Топоркова и других^[4]. В 1920-е-1930-е гг. появился ряд публикаций, посвященных итогам боевых действий, потерям в войне, положению военнопленных. Этот период  и в СССР, и за рубежом стал временем, когда вышло в свет множество исследований о военных кампаниях и боевых операциях Первой мировой войны. 

Период Великой Отечественной войны и время осмысления ее итогов (1940-е - 1950-е гг.) занимают особое положение в историографии Первой мировой войны. Новое грандиозное вооруженное столкновение со старым противником вызвало интерес к событиям 1914-1918 гг. Сначала, в неудачный для Советского Союза период этого противоборства (1941-1942 гг.) прежние победы русского оружия давали возможность черпать моральные силы для борьбы с Германией^[5]. Возрос интерес к роли Восточного фронта. Коренной перелом и завершающий этап Великой Отечественной войны (1943-1945 гг.) способствовали тому, что стали проводиться прямые исторические аналогии и параллели^[6].

По окончании Второй мировой войны интерес к изучению боевых операций 1914-1918 гг. в советской историографии значительно снизился. Это и неудивительно, т. к. перед исследователями встала новая задача – изучения событий последней войны. Тем не менее, ряд заслуживающих внимания публикаций появился и в это время^[7]. Среди исследователей, специализировавшихся по вопросам потерь и статистики, необходимо назвать Л.С. Каминского и С.А. Новосельского^[8]. Авторами общих и обзорных исследований явились В. Вержховский, Н.А. Таленский^[9].

Следующий этап в исследовании роли России в Первой мировой войне – 1960-е – 1980-е гг. – отличался рядом специфических особенностей. С одной стороны, создавались фундаментальные труды о войне 1914-1918 гг. С другой стороны, анализировались различные аспекты более узкого характера. Среди работ, специально посвященных усилиям России в Первой мировой войне, особо следует выделить монографию И.И. Ростунова^[10].

Помимо этого, вышли в свет труды, где представлен непосредственный ход боевых событий на Русском фронте, таких специалистов, как А.О. Арутюнян, А.П. Жилин, А.Г. Кавтарадзе и др. В числе авторов, изучавших итоги Первой мировой войны, потери, в том числе – военнопленными, следует назвать Л.М. Гаврилова, В.В. Кутузова, Л.Е. Полякова, Б.Ц. Урланиса^[11].

Современный период историографии интересны работы С.Г. Нелиповича, М.В. Оськина, В.В. Михайлова, Ю. Трамбицкого и других^[12]. С. Н. Базанов рассмотрел фронтовые пути русских армий^[13].

Таким образом, весь пласт научной литературы, имеющейся на сегодняшний день, помогает воссоздать приближенную к реальности картину сухопутных сражений российской армии в военной компании 1914 г.

Цель работы – изучить сухопутные сражения российской армии в военной компании 1914 г.

Задачи работы:

- рассмотреть особенности театра боевых действий и изучить планы сторон

- дать военно-техническую характеристику противостоящих сторон;

- выявить специфику Восточно-Прусской операции и охарактеризовать Галицийскую битву;

- показать место Варшавско-Ивангородской и Лодзинской операций;

- определить тоги военной кампании 1914 года

Объект – история Первой мировой войны.

Предмет – история сухопутных сражений российской армии в военной компании 1914 г.

Территориальные рамки – определены временем проведения Восточно-Прусской, Галицийской, Варшавско-Ивангородской и Лодзинской операций 1914 года, в границах района проведения военной компании российских войск в 1914 года.

Хронологические рамки – определяются использованием в работе источников, четко определены самим периодом август – декабрь 1914 г.

Методы исследования. В процессе исследования были использованы такие общенаучные методы, как анализ, синтез, системный подход. Был также использован формально-логический метод анализа нормативно-правовых актов и других документов. При изучении специфики сухопутных сражений, как части боевых действий был использован феноменологический подход, который основывается на глубинном раскрытии специфических особенностей и закономерностей изучаемых процессов. Идеографический метод использовался при характеристике социально-экономической структуры общества, военного планирования начала ХХ века, поскольку проводилось конкретное, достаточно полное описание индивидуального исторического феномена, позволяющее воссоздавать локальное целое.

Исходным научным принципом исследования является объективный критический анализ всего корпуса фактического материала, включая архивные документы. В работе присутствует стремление исследовать проблему всесторонне. Подобный подход был призван способствовать более широкому и глубокому пониманию проблемы. В исследовании использованы историко-сравнительный, конкретно-исторический и историко-системный методы исследования.

Источниковая база исследования включает законодательные акты, уставные, руководящие и иные официальные документы, делопроизводственную документацию, документы личного происхождения (мемуары, дневники, письма), периодическую печать, статистические источники и справочно-информационные издания.

В 1920–1930-е гг. публиковались воспоминания политиков и дипломатов, участников войны – министра иностранных дел Временного правительства П. Милюкова, посла во Франции А. Извольского и др[14].

В конце 1930-х гг. приобретение для библиотек книг эмигрантов, а также их публикация прекратились. Между тем за рубежом появились труды, крайне необходимые для изучения войны, в частности, воспоминания министра иностранных дел России в 1910-1916 гг. С. Сазонова, который еще в начале войны изложил свои "12 пунктов", во многом предвосхитившие знаменитые "14 пунктов" В. Вильсона: право народов на самоопределение и на воссоединение, но без аннексии чужих территорий; тезис о необходимости не унижать противника, а принуждать его к отказу от претензий на мировое господство; преобразование Австро-Венгрии в Австро-Венгрию-Богемию[15].

Многотомное научное издание "Международные отношения в эпоху империализма. Документы из архивов царского и временного правительств 1878-1917" было начато в 1931 г. и прервано в связи с Великой Отечественной войной, так и оставшись незаконченным. Из намеченных трех серий этой публикации (1878-1900, 1901-1913, 1914-1917) вышли частично лишь вторая и третья, в общей сложности 13 томов (некоторые в двух частях), охватывающих материал за период с 14 мая 1911 г. по 17 октября 1912 г. и с 1 января 1914 г. по 31 марта 1916 г. Издание включает не только документацию МИД; в нем широко представлены и материалы из архивов всех других ведомств царской России, имевших отношение к внешней политике: военного, военно-морского и т. д. Включенные в публикацию документы расположены по хронологическому принципу.

Новизна работы заключается в том, что в работе проводится анализ отдельного периода Первой Мировой войны, а именно боевых действий России в 1914 году.

Практическая значимость  работы определяется тем, что работу можно использовать при написании студенческих работ, подготовке лекций, написании статей по истории Первой Мировой Войны.

Структура работы представляет собой рассмотрение предпосылок войны и ее развития на Восточном фронте.

1. Место и роль Восточного фронта в годы Первой мировой войны

1.1. Особенности театра боевых действий

1 августа 1914 года России была объявлена война Германией, а затем и Австро-Венгрией. Между тремя государствами образовалась линия фронта от Балтики до Черного моря.

С первых же дней войны в Европе образовалось два фронта -- Западный (в Бельгии и Франции) и Восточный (против России). Русский фронт подразделялся на Северо-Западный (от Восточной Пруссии до реки Буг) и Юго-Западный (от русско-австрийской границы до реки Прут). Германский штаб исходил из идеи «молниеносной войны» и стремления разбить противников поодиночке. В начале планировался разгром Франции. Против России были брошены австро-венгерские войска из Галиции, между Вислой и Бутом. Но Россия по просьбе союзников начала активные действия в Восточной Пруссии, Польше и Галиции. Германия перебросила значительную часть своих войск с Западного фронта, и Восточно-Прусская операция была Россией проиграна[16].

Восточный театр военных действий был самым протяженным: он шел от Балтийского моря до Черного. Здесь армии Российской империи (и позже присоединившейся к ней Румынии) противостояли объединенным войскам Германии и Австро-Венгрии (и в значительно меньшей степени – Болгарии).
Вскоре после начала войны – 17 августа 1914 года – 1-я и 2-я армии русского Северо-Западного фронта, не дожидаясь окончания мобилизации, вступили в Восточную Пруссию и нанесли удар по 8-й немецкой армии. Уже 20 августа немецкие войска потерпели поражение под Гумбинненом, после чего 8-я армия начала отступление. Верховное командование германской армии назначило новым командующим 8-й армии Пауля фон Гинденбурга и начало переброску войск с Западного фронта.  План Шлиффена, который собирались реализовать немцы, потерпел крах уже в сентябре 1914 года, а Франция, на которую был направлен главный удар немцев, была спасена. Воспользовавшись ошибками русского командования, немцы сумели провести быструю перегруппировку войск и разгромить 2-ю русскую армию при Танненберге.

В августе – сентябре 1914 года войска русского Юго-Западного фронта нанесли сокрушительное поражение австро-венгерским войскам и заняли почти всю Галицию. С целью, с одной стороны, оказать помощь своему союзнику, а с другой – уничтожить русские войска на Польском выступе немецкие войска в сентябре – ноябре провели последовательное наступление на Варшаву (Варшавско-Ивангородская операция) и на Лодзь (Лодзинская операция). Однако после тяжелых потерь им пришлось отойти на исходные позиции, так и не добившись поставленных целей.

В 1915 году Германия предприняла попытку вывести Россию из войны, перенеся на Восточный фронт основные усилия с Западного. Ситуация осложнилась тем, что промышленность России не сумела столь же быстро, как французская или германская, перейти на производство боеприпасов, и в русской армии наступил «снарядный голод». Тем не менее русские войска смогли продолжить наступательные операции в Карпатах, а 23 марта добились капитуляции австрийской крепости Перемышль, где в плен сдалось около 115 тысяч человек[17].

В феврале 1915 года Германия начала наступление в районе Мазурских озер (Августовская операция), в ходе которой смогла нанести поражение 10-й русской армии. Но попытка развить успех в Праснышском сражении в феврале – марте завершилась полным провалом.

В мае сильная группировка германских и австро-венгерских войск прорвала фронт в районе Горлице – Тарное. Сложившаяся на фронте ситуация была критической, под угрозой оказался весь русский фронт. Русские армии начали проведение тяжелейшего общего стратегического отступления из Галиции и Польши. Хотя русским войскам пришлось оставить также часть территории Белоруссии и Литвы, германские войска не смогли достичь главной цели – вывода России из войны. К осени фронт стабилизировался на линии Рига – Двинск – Барановичи – Пинск – Дубно -Тарнополь.

Главным событием 1916 года стало наступление Юго-Западного фронта генерала Алексея Брусилова, в результате которого австро-венгерская армия потерпела тяжелейшее поражение, а Австро-Венгрия оказалась на пороге полной катастрофы. Под впечатлением этих побед 26 августа в войну на стороне Антанты вступила Румыния, но к ноябрю она была разгромлена, и русской армии пришлось держать лишние 300 км фронта. Развить успех, достигнутый в предыдущих боях, русским войскам не удалось – они завязли в кровопролитный боях под Ковелем.

К началу 1917 года положение на Восточном фронте складывалось в пользу России: австро-венгерская армия не смогла восстановиться после поражения, Германия находилась на пределе своих сил. Русская армия готовилась к проведению решающего наступления[18].

15 марта 1917 года император Николай II был свергнут с престола и власть перешла к сформированному «общественными кругами» Временному правительству. Одновременно в Петрограде был сформирован Совет рабочих и солдатских депутатов. Под влиянием антивоенной агитации и при попустительстве правительства в армии власть начали захватывать солдатские комитеты, армия начала стремительно разлагаться, на фронте началось массовое братание. Организованное Временным правительством и новым верховным главнокомандующим Брусиловым Июньское наступление закончилось провалом. Развалив армию, Временное правительство потеряло и остатки своей власти – 7 ноября 1917 года власть в Петрограде была захвачена большевиками, которые практически немедленно приняли Декрет о мире, объявив о своем стремлении выйти из войны. 5 декабря 1917 года было подписано перемирие. Военные действий практически прекратились, начались мирные переговоры. 3 марта 1918 года Советская Россия подписала Брестский мир, фактически капитулировав перед странами германской коалиции.

В ходе крупномасштабных боев в Галиции в августе – сентябре 1914 года русские войска нанесли тяжелейшее поражение Австро-Венгрии и заняли Восточную Галицию и большую часть Буковины, поставив противника на грань катастрофы.

В соответствии с разработанным до войны планом военных действий русский Юго-Западный фронт (командующий генерал от артиллерии Николай Иванов; начальник штаба генерал-лейтенант Михаил Алексеев) в составе 3, 4, 5 и 8-й армий должен был перейти галицийскую границу и, начав наступление на Львов по двум направлениям, окружить основные силы противника. Со своей стороны австро-венгерское верховное командование (командующий эрцгерцог Фридрих; начальник Полевого генштаба генерал пехоты барон Франц Конрад фон Гёцендорф), имея на Восточном фронте 1, 3 и 4-ю армии, а также группы «Куммер» и «Кевесс», собиралось нанести противнику удар между Вислой и Бугом в северном направлении. 3-я армия прикрывала район Львова[19].

Эти два сражения традиционно объединяются в единую Люблин-Холмскую операцию, и в целом она сложилась не слишком удачно для русской армии. Сначала 23-25 августа под Красником развивавшая наступление на Перемышль 4-я русская армия генерала от инфантерии барона Антона Зальца (109 тысяч человек при 426 орудиях) неожиданно для себя столкнулась с нанесшей ей удар во фланг 1-й австро-венгерской армией генерала Виктора Данкля (228 тысяч человек при 468 орудиях). Силы были неравны, и после ожесточенных боев армия Зальца 25 августа отошла и закрепилась в 20-45 км к западу, югу и юго-востоку от Люблина (в тот же день обязанности командующего 4-й русской армией было поручено исполнять генералу Алексею Эверту). Обойти русский фланг, как изначально планировал Данкль, ему не удалось.

В начавшемся 25 августа наступлении под Томашовом командующий 4-й австро-венгерской армией генерал пехоты Мориц фон Ауффенберг (250 тысяч человек при 462 орудиях) предпринял попытку обойти с двух сторон 5-ю русскую армию генерала от кавалерии Павла Плеве (147 тысяч человек при 456 орудиях). Хотя на первом этапе австрийцам сопутствовал успех и ситуация у Плеве сложилась довольно серьезная, ему удалось серией ударов к 31 августа ликвидировать угрозу окружения. После этого Плеве решил не рисковать и отвести свои войска на одну линию с 4-й армией – на рубеж Выславице – Грубешов – Владимир-Волынский, что и было завершено 3 сентября. Несмотря на имевшееся у них преимущество, австро-венграм не удалось разгромить русские армии, а достигнутые успехи стоили слишком дорого и потребовали ослабления других участков фронта.

Военная ситуация на левом крыле Юго-Западного фронта складывалась совсем по-другому. Здесь 18 августа в наступление перешла 8-я армия генерала от кавалерии Алексея Брусилова, а на следующий день – 3-я армия генерала от инфантерии Николая Рузского. Австро-венгерское командование, бросившее практически все свои резервы под Люблин, теперь расплачивалось за ошибки: 3-я армия генерала кавалерии Рудольфа Брудермана (из состава которой еще изъяли группу эрцгерцога Иосифа Фердинанда) и группа генерала пехоты Германа Кевесса фон Кевессгаза (которая представляла из себя передовые части срочно перебрасывавшейся с Балкан 2-й армии) не имели достаточно сил для защиты Галиции. Фактически до 25 августа русские войска особого сопротивления не встретили, пройдя 90-100 км (3-я армия) и 130-150 км (8-я армия)[20].

26 августа 3-я австро-венгерская армия попыталась остановить 3-ю русскую армию на реке Золотая Липа, но уже 28 августа австрийцы были опрокинуты и отступили, попытавшись закрепиться на рубеже реки Гнилая Липа. Еще какое-то время австро-венгры пытались стабилизировать ситуацию на фронте, но 31 августа их войска были окончательно разбиты. Войска Брусилова начали заходить в тыл Львовской группировке противника. Начавшееся отступление австро-венгерской армии превратилось в паническое бегство. 3 сентября русские войска вступили во Львов, на следующий день – в Галич.

Тем временем для усиления правого крыла Юго-Западного фронта там была сформирована новая – 9-я – армия генерала от инфантерии Платона Лечицкого, а 4-я и 5-я армии получили необходимые подкрепления. Несмотря на то что в боях 2-4 сентября 4-я русская армия разгромила группу генерала кавалерии Генриха Куммера, Конрад фон Гетцендорф все еще продолжал считать, что может справиться с ситуацией. Перебросив свою 4-ю армию на Львовское направление, он попытался оттеснить 3-ю и 8-ю русские армии. 10 сентября австро-венгерские войска нанесли удар на Городок и Раву-Русскую. Бои здесь носили ожесточенный характер, но уже на следующий день стало ясно, что австро-венгры полностью выдохлись. Конраду отдали приказ о свертывании наступления и отходе за реку Сан. Галиция была сдана.

Потери австро-венгерских войск составили около 300 тысяч убитыми и ранеными, и около 100 тысяч пленными, русских войск – около 190 тысяч убитыми и ранеными и около 40 тысяч пленными[21].

1.2 Планы воюющих сторон

Планы участников войны недостаточно учитывали возросшую роль экономического и морального факторов и были рассчитаны на ведение боевых действий лишь за счет мобилизационных запасов, накопленных в мирное время. Считалось, что война будет кратковременной. Перевод военной экономики на нужды военного времени не предусматривался.

Генеральные штабы империалистических государств много лет затратили на разработку планов войны.

Общим для всех планов являлось то, что они выражали захватнические устремления отдельных держав, а также отдельных враждующих коалиций; в тоже время они выражали острые противоречия между отдельными империалистическими хищниками внутри коалиций, каждый из которых стремился побольше военного бремени возложить на своих союзников и побольше прихватить богатств при обоюдном дележе добычи.

Очередную военную кампанию, как и первую, страны Антанты намеревались вести, не имея единого общесоюзнического стратегического плана. Каждый участник коалиции, преследуя свои собственные интересы, пытался обеспечить себе возможно больше преимуществ. Однако Англия и Франция действовали в более тесном контакте, стремясь решать задачи, связанные с ведением войны за счет России.

Планируя кампанию 1915 г., Англия и Франция исходили из того, что победа возможна лишь при условии достижения абсолютного превосходства над Германией в силах и средствах. Свое главное внимание они направляли на наращивание военно-экономического потенциала. Поэтому их общий план сводился к стратегической обороне. На Западном фронте предусматривались лишь частные наступательные операции в Артуа и Шампани. Операции на Ближнем Востоке имели целью не допустить вторжения турецких войск в колониальные владения Англии и Франции[22].

Более активно действовать было решено только на Балканах. Планировалось проведение десантной операции с целью захвата черноморских проливов и Константинополя. Особую заинтересованность в этой операции проявляла Англия. Она вела двойственную политику. Обещая на словах уступить Константинополь и проливы России, британские империалисты в действительности хотели упредить захват этого района русскими, закрыть им выход из Черного моря в Средиземное, упрочить свое положение в странах Ближнего Востока.

Последняя часть англо-французского плана, исходившая от Черчилля, была принята после борьбы «восточников» – сторонников открытия нового Балканского фронта – с «западниками», выступавшими за то, чтобы не распылять силы на другие фронты, а все усилия Англии и Франции направить на удержание Западного фронта. «Западники», опасавшиеся нового наступления Германии на этом фронте, согласившись на проведение десантной операции, настояли, однако, на том, чтобы она велась небольшими силами. А это ставило под сомнение ее удачный исход.

Наметив переход к стратегической обороне, Англия и Франция требовали от России наступательных действий на Восточном фронте. Это должно было, по их мнению, связать силы Германии, предотвратить нанесение ею нового мощного удара на Западном фронте и тем обеспечить им благоприятные условия для проведения мобилизации промышленности, усиления своего военно-экономического потенциала. В целом план англо-французов на 1915 г. учитывал корыстные интересы Англии и Франции и вопреки принятым союзническим обязательствам взваливал основную тяжесть борьбы, на плечи России. «Мы, – признавался впоследствии Ллойд Джордж, – предоставили Россию ее судьбе»[23].

Россия не могла не считаться с предложением союзников и спланировала на 1915 г. широкие наступательные операции. Первоначальный проект плана кампании, разработанный генерал-квартирмейстером Ставки Ю. Н. Даниловым, предусматривал оборону на юго-западном направлении и ведение наступления на северо-западном направлении в сторону Восточной Пруссии, с последующим перенесением удара на Берлин.

Проект плана поддержал главнокомандующий Северо-Западным фронтом генерал Н. В. Рузский. Он опасался восточно-прусской группировки германских войск, нависавшей над центральной группой русских армий в Польше, и был за то, чтобы ее ликвидировать в первую очередь. С возражениями выступили главнокомандующий Юго-Западным фронтом генерал Н. И. Иванов и его начальник штаба генерал М. В. Алексеев. Они считали, что в интересах России необходимо сначала завершить разгром австро-венгерской армии и вывести Австро-Венгрию из войны, а затем  сосредоточить все усилия против Германии. По их мнению, путь на Берлин лежал не через Восточную Пруссию, а через Вену. Поэтому следовало вести оборону на северо-западном, а наступать на юго-западном стратегическом направлении.

Ставка не проявила необходимой твердости и воли. Она уступила настояниям командования Юго-Западного фронта о наступлении против Австро-Венгрии, но в то же время основную часть проекта плана оставила в силе. В результате такого компромисса план кампании на 1915 г. свелся к подготовке одновременного наступления и против Восточной Пруссии, и против Австро-Венгрии, что не соответствовало возможностям русской армии. Широко задуманное наступление по двум расходящимся направлениям не обеспечивалось необходимыми силами и материально-техническими средствами и потому обрекалось на неудачу.

В отличие от Антанты перспектива затяжной войны не сулила блоку Центральных держав никаких выгод. Германо-австрийское верховное командование не оставляло надежд на быстрое окончание войны и упорно искало пути к решительной победе. По мнению нового начальника германского генерального штаба генерала Фалькенгайна, окончательное решение целей войны следовало искать на Западе. Он полагал, что к этому имелись благоприятные условия: Англия еще не развернула в полной мере свои силы, а основной противник Германии – Франция – сильно ослаблен в предшествующих сражениях[24].

Командование группы немецких армий на Востоке (Гинденбург и Людендорф) и австро-венгерское командование (Конрад), поддержанные рейхсканцлером Германии Бетманом-Гольвегом, требовали первоочередного разгрома России и ликвидации Восточного фронта. Это должно было, по их мысли, заставить затем Англию и Францию пойти на уступки, склонить их к выгодному миру. Сторонники этого взгляда основывали свои доводы на ряде важных для блока Центральных держав военных и политических соображений. Они учитывали, что русская армия, ослабленная потерями в 1914 г. и испытывающая недостаток в вооружении и боеприпасах, не могла быть таким грозным противником, как англо-французские армии, укрепившиеся на прочных позициях. На Восточном фронте еще сохранились возможности для маневренной войны, и боевые действия здесь не надо начинать с прорыва позиционной обороны. Удар по России предотвращал вероятное вторжение русских армий в Восточную Пруссию и Австро-Венгрию, укреплял положение империи Габсбургов. Он мог оказать положительное влияние на привлечение крайне  необходимых Германии новых союзников из числа колеблющихся балканских государств. В качестве доводов приводились и соображения экономического порядка – стремление расширить материальные ресурсы Германии за счет западных областей России (Польши, Литвы, Курляндии), с тем чтобы удовлетворить резко возросшие потребности германской промышленности в сырье, а населения – в продовольствии. Немецкая буржуазия и юнкерство обосновывали свои агрессивные устремления на Востоке в периодической печати, а также в меморандумах Пангерманского союза и других националистических организаций. Они оказывали давление на правительство Бетмана-Гольвега с целью заставить его принять план Гинденбурга – Людендорфа.

Генерал Фалькенгайн, признавая необходимым в 1915 г. вывести Францию или Россию из войны, ставил под сомнение возможность достигнуть на Востоке исхода войны, а также добиться уступок со стороны Франции и Англии в случае, если Россию удастся вывести из войны. Трезво оценивая печальный опыт Наполеона в 1812 г., он считал, что Россию нельзя победить. Наоборот, можно на ее безбрежных просторах погубить те силы, которые крайне необходимы для борьбы против Франции и Англии. И все же под давлением канцлера Бетмана-Гольвега, Конрада и Гинденбурга Фалькенгайн согласился с тем, чтобы «попытаться достичь против восточного колосса желанного окончательного исхода»[25]. Наиболее решающим доводом в пользу плана Гинденбурга – Конрада он признавал то положение, что «Австро-Венгрия в короткий срок рухнет, придавленная гнетом войны», а это может повлечь за собой тяжелые последствия для всего центрального блока{40}.

Принятый в конце января австро-германский план кампании 1915 г. предусматривал на Западе активную оборону всего 700-километрового сухопутного фронта от Ньюпора до границы с Швейцарией, а на Востоке – совместное решительное наступление германских и австрийских войск с целью разгромить русскую армию и отбросить ее возможно дальше в глубь страны. Планировались два решительных удара по сходящимся направлениям: германских [18] войск с севера, из Восточной Пруссии, на Осовец, Брест-Литовск и австро-германских войск с юго-запада, из района Карпат, на Перемышль, Львов{41}. Конечная цель встречных ударов – окружить и уничтожить русские армии в «польском мешке» и заставить Россию капитулировать, приняв выгодный для Германии и Австро-Венгрии сепаратный мир. Освободившиеся после выхода из войны с Россией австро-германские силы (до ста дивизий) намечалось перебросить на Запад для разгрома англо-французских армий.

План действий австро-германских армий на суше был дополнен планом неограниченной подводной войны против английского флота. Морская часть плана была рассчитана на то, чтобы снять блокаду Германии английским флотом и сорвать подвоз в Англию и Францию из колоний и Соединенных Штатов Америки военного снаряжения, боеприпасов, сырья и продовольствия. Составной частью плана кампании являлся также план разгрома Сербии совместными усилиями австрийских и германских войск, предложенный германским генеральным штабом.

1.3 Военно-техническая характеристика противоборствующих сторон

Перспектива затяжной войны выдвинула перед правительствами и генеральными штабами и такую сложную задачу, как обеспечение действующих армий и новых формирований материально-техническими средствами борьбы. Длительные и напряженные сражения миллионных армий на фронтах огромной протяженности потребовали большого расхода снарядов, винтовок, орудий. Жизнь опрокинула расчеты мирного времени на размеры военных запасов и сроки их расходования. Россия, например, планировала иметь годовой запас 76-мм снарядов на орудие 1000 штук, а выяснилось, что его можно было израсходовать в течение 16 дней. Франция в битве на Марне ежедневно расходовала 240 тыс. снарядов при расчетной норме мирного времени всего 13 тыс. Во Франции мобилизационных запасов снарядов к 75-мм орудиям хватило до сентября, а запаса винтовок – до ноября 1914 г. В России запас винтовок был исчерпан за два – три месяца войны, а патронов и снарядов, хранившихся в 112 легких местных парках, – к середине декабря 1914 г. [26]

Подобное положение наблюдалось в Англии, Германии и Австро-Венгрии.

Генеральные штабы большинства государств, рассчитывая вести войну исключительно мобилизационными запасами, не предприняли каких-либо реальных мер к мобилизации промышленности. Поэтому при все возрастающих расходах в боеприпасах и вооружении и слабом их воспроизводстве к концу 1914 г. наметился кризис боевого снабжения. В той или иной мере он охватил все воюющие страны. Так, Франция уже с сентября 1914 г. стала испытывать нехватку снарядов. Ее промышленность могла удовлетворить лишь 1/15 потребности армии в 75-мм снарядах. В ноябре страна стала ощущать перебои в снабжении винтовками и орудиями. К февралю 1915 г. во французской армии не хватало 700 тыс. винтовок и до 1500 75-мм орудий.

Снарядный голод переживала английская армия. В начале 1915 г. на одно орудие этой армии приходилось в день всего от 4 до 10 снарядов, т. е. в 6 – 7 раз меньше предварительных расчетных норм, выведенных военным министерством на основании опыта кампании 1914 г. Австро-Венгрия и Германия ощущали острую нехватку винтовок. Зачастую пополнения посылались на фронт безоружными. Оружие из тыловых частей стали передавать в действующие войска, а взамен поступали русские и французские трофейные винтовки.

Наиболее острый кризис боевого снабжения имел место в России с ее отсталой военно-технической базой. В начале 1915 г. необходимо было выпускать в месяц 200 тыс. винтовок, 2 тыс. пулеметов, 400 орудий, 200 млн. патронов и 1,5 млн. снарядов. Русская же промышленность ежемесячно давала 30-32 тыс. винтовок, 216 пулеметов, 115 – 120 орудий, 50 млн. патронов и 403 тыс. снарядов, удовлетворяя таким образом потребности армии в среднем на 15 – 30%. Такое положение весьма неблагоприятно отражалось на боевых действиях войск. Вынужденные меры в виде перевооружения тыловых частей армии и флота устаревшими берданками и австрийским трофейным оружием (что позволило освободить для действующих частей 500 тыс. винтовок) и ускоренная в 2,5 раза подготовка и отправка заготовленных в мирное время местных парков в войска не могли существенно изменить положение[27].

Чтобы ликвидировать кризис боевого снабжения, необходима была срочная перестройка всего народного хозяйства на военный лад и такая организация военного производства, которая бы удовлетворяла все увеличивающиеся потребности армий в материальных средствах борьбы. К мобилизации промышленности для обеспечения нужд войны первой приступила Германия (август 1914 г.), затем Франция (сентябрь 1914 г.) и Англия (октябрь 1914 г.); Россия в полном объеме начала решать эту задачу лишь с 1915 г.

Германия, обладая наиболее развитой военной индустрией, еще в мирное время предусмотрела ряд мероприятий на случай войны: заготовку сырья и фабрикатов, льготы по призыву квалифицированных рабочих в армию, частичное привлечение гражданской промышленности к военному производству и т. д. Вследствие этого мобилизацию народного хозяйства Германия произвела быстрее других стран. К концу 1914 г. свыше 7500 крупных предприятий металлургической, машиностроительной, автомобильной, химической и других отраслей промышленности были переведены на выпуск продукции военного назначения. Только для производства артиллерийского оружия было использовано 182 завода. Детали к винтовкам изготовлялись на 150 частных заводах. Быстрая перестройка промышленности позволила Германии с начала 1915 г. производить ежемесячно 100 тыс. винтовок, 800 пулеметов, 2900 орудийных стволов и до 7,5 млн. снарядов, что обеспечивало в основном потребности армии в этих видах оружия и боеприпасах[28].

Сравнительно быстро отмобилизовывали свою промышленность, развертывая производство в размерах, подсказанных опытом первых месяцев войны, и такие развитые в техническом отношении страны, как Франция и Англия. К весне 1915 г. во Франции уже работало на войну 25 тыс. различных заводов, фабрик и мастерских. Это дало возможность увеличить к середине года в сравнении с августом 1914 г. производство винтовок в 31 раз, 75-мм орудий – в 11 раз, снарядов – в 14 раз. Англия подняла с сентября 1914 г. по апрель 1915 г. производство снарядов в 20 раз, ручных гранат – в 40 раз, а патронов на некоторых заводах – в 80 раз. К снабжению армии были привлечены доминионы и колонии: Канада, Австралия, Новая Зеландия и др. Только Канада ежемесячно производила для Англии в 1915 г. до 1,5 млн. различных снарядов. И все же и Англия, и Франция вынуждены были в начале новой кампании сделать крупные заказы боеприпасов и оружия в Америке.

В России процесс мобилизации промышленности затянулся до августа 1915 г. Десятки и сотни средних и мелких частных предприятий в спешном порядке приспосабливались к производству военной продукции. Так, Сормовский машиностроительный завод налаживал производство орудий, Коломенский и Брянский металлургические заводы – снарядов. Иваново-Вознесенская и Никольская Саввы Морозова хлопчатобумажные фабрики занимались обточкой снарядов и изготовлением ручных гранат. Строились новые оружейные, пороховой и патронный казенные заводы. Заново налаживалось производство «траншейной артиллерии» (37-мм орудий), бомбометов и минометов, в которых выявилась большая потребность.

Однако несмотря на высокое напряжение русской экономики, производство военной продукции росло медленно. В сравнении с началом войны к августу 1915 г. выпуск винтовок, пулеметов, орудий и снарядов увеличился примерно в 2-2,5 раза, а патронов – в 1,5 раза. Надежды на получение военных заказов из-за границы не оправдались. В 1915 г. поступило всего 260 тыс. винтовок, 150 млн. патронов, 1,19 млн. снарядов и 397 орудий, что составляло в винтовках и патронах – 8%, в снарядах – 13% выполнения заказов, а в орудиях и того меньше. Поступление основной части заказов ожидалось только в 1916 – 1917 гг. Союзники не проявляли особого рвения к тому, чтобы ускорить реализацию заказов. Ставя собственные интересы на первый план, они под различными предлогами оставляли просьбы русского правительства ускорить выполнение военных заказов без особого внимания и усиленно накапливали запасы оружия и снарядов.

Развертывание военного производства давало возможность воюющим державам повышать техническую оснащенность армий. Они увеличивали в войсках количество пулеметов, тяжелой артиллерии, инженерно-технических средств борьбы. Начиная с января 1915 г. в германской дивизии число батарей возросло с 9 до 12, а саперных рот – с 1 до 3. Во Франции развертывались: в пехотных полках – пулеметные роты, в батальонах – один-два пулеметных взвода, в ротах – звенья гранатометчиков. Дополнительно вводились: в армиях – 4 вспомогательные инженерные роты, в корпусах – две, а в дивизиях – одна такая рота. Особенно усиленно французская армия оснащалась тяжелыми артиллерийскими системами. Батареи, сформированные из орудий крепостной, морской и осадной артиллерии, вводились в штат армий и корпусов. Уже к апрелю 1915 г. на фронт было направлено 1045 орудий 100 и 279-мм калибра, переоборудованных для действий в полевых условиях. Все страны принялись за развитие бомбардировочной авиации. Англия приступила к разработке танка, Германия в глубокой тайне готовила химические средства ведения войны.

Существенные перемены происходили в области управления народным хозяйством. Для удовлетворения все возраставших потребностей фронта государство вынуждено было выступать в роли регулятора производства и потребления, брать в свои руки контроль над транспортом, внутренней и внешней торговлей. С конца 1914 г. в воюющих странах возникают особые органы планирования и регулирования экономики: в Германии – Военно-промышленный комитет, во Франции и Англии – министерства военного снабжения, в России, с августа 1915 г., – Особые совещания (по обороне, транспорту, топливу, продовольствию).

Вместе с милитаризацией экономики росла милитаризация труда. Рабочие переводились на положение военнослужащих. Они лишались завоеванных ранее демократических свобод, подвергались жестокой эксплуатации. На предприятиях вводился военный режим. Рабочий день увеличивался до 10-12 часов, тогда как реальная заработная плата оставалась примерно на том же уровне, а стоимость жизни из-за нарушения товарообмена и роста инфляции возрастала на 25 – 40%. Так война несла буржуазии увеличение сверхприбылей, рабочим и трудящимся массам – резкое снижение жизненного уровня, голод и другие тяготы и лишения. Воюющие державы превращались «в военно-каторжные тюрьмы для рабочих»[29].

Серьезной задачей являлось восполнение людских потерь. Вследствие возросшей мощи артиллерийского и ружейно-пулеметного огня, небывалого размаха операций и упорства боев и сражений в кампании 1914 г. фактически была выбита основная часть кадрового рядового, унтер-офицерского и офицерского состава воюющих армий. Страны Антанты и центрального блока оказались перед неотложной необходимостью в спешном порядке формировать и обучать новые контингенты войск. Франция вынуждена была призывать под ружье все здоровое и способное к военной службе мужское население. Англия, завершая формирование миллионной армии, из-за резкого уменьшения притока добровольцев рассматривала вопрос о введении всеобщей воинской обязанности. Оба государства стали привлекать к войне население своих колоний. Германия завершала к началу 1915 г. подготовку девяти новых дивизий, а Россия, мобилизовав 1,4 млн. призывников 1914 г., формировала взамен погибших 13-го и 15-го армейских корпусов 2-й армии Самсонова новые корпуса под теми же номерами.

Общее соотношение сил коалиций держав к началу кампании 1915 г. было в пользу Антанты. Она имела 231 дивизию (Англия – 22, Франция – 83, Россия – 108, Сербия – 12, Бельгия – 6) ; Центральные державы – 210 дивизий (Германия – 118, Австро-Венгрия – 54, Турция – 38)[30].

Война ложилась тяжелым бременем на экономику воюющих держав. Мобилизация на фронт наиболее здоровой и квалифицированной рабочей силы, непрерывные реквизиции в сельском хозяйстве подрывали производительные силы города и деревни. Транспорт, в особенности в России, с трудом справлялся с мобилизационными и оперативными перевозками. Он не обеспечивал в необходимой мере перевозки топлива, сырья и продовольствия. Это пагубно отражалось на работе отдельных отраслей промышленности. Нарушались внутренние экономические и внешние экономические связи.

Война обострила и углубила классовые противоречия. На фронте в конце 1914 г. были отмечены первые случаи братания английских и французских солдат с немецкими, а в начале 1915 г. – русских солдат с австрийскими. Это была своеобразная форма протеста солдатских масс против войны. В тылу продолжался подъем стачечной борьбы. В России с августа 1914 г. по июнь 1915 г. количество стачек и участников в них увеличилось более чем в четыре раза. Такая же картина наблюдалась в Англии и других странах.

В. И. Ленин указывал: «... факты говорят о том, что как раз в 1915 г., на почве кризиса, вызванного войной, растет революционное брожение в массах, растут стачки и политические демонстрации в России, стачки в Италии и Англии, голодные и политические демонстрации в Германии. Разве это не начало революционных массовых выступлений?»[31]

Лидеры социал-демократических партий и профсоюзные деятели стран Западной Европы продолжали выступать в поддержку буржуазных правительств. В декабре 1914 г. за второй 5-миллиардный кредит на «оборону» голосовала германская социал-демократическая фракция в рейхстаге. Вопреки воле народных масс социалисты стран Антанты, в том числе русские меньшевики и эсеры, в феврале 1915 г. на конференции в Лондоне, а социалисты германского блока в апреле 1915 г. на конференции в Вене подтвердили свой открыто шовинистический курс на защиту буржуазных отечеств и поддержку империалистических правительств. В. И. Ленин глубоко вскрыл сущность этих конференций, указав, что в Лондоне и Вене собирались «шовинисты, чтобы помочь генеральным штабам и буржуазии своих «отечеств»». Созыв конференций в Лондоне и Вене означал не только идейный, но и организационный крах II Интернационала.

Подлинным выразителем настроений народных масс, интернациональных и патриотических принципов рабочего класса выступала партия большевиков и ее вождь В. И. Ленин. Партия и В. И. Ленин усилили борьбу за превращение империалистической войны в гражданскую и свержение буржуазных правительств, за консолидацию левых течений социал-демократии на истинно революционных марксистских позициях, подготовку нового, III Коммунистического Интернационала. Конференция заграничных секций большевиков в Берне (февраль 1915 г.), созванная по инициативе В. И. Ленина, одобрила тактику революционной борьбы против войны. Широко развернулась организаторская и агитационно-пропагандистская деятельность партии большевиков и революционеров-интернационалистов (К. Либкнехта, Р. Люксембург, В. Пика, Д. Благоева, В. Коларова и др.) по революционному воспитанию трудящихся масс, по разоблачению антинародной, грабительской сущности развязанной империалистами войны[32].

В целом военно-политическое положение обеих коалиций накануне кампании 1915 г. было довольно прочным. Преодолевая кризис боевого снабжения и накапливая силы, противоборствующие стороны готовились к новым вооруженным схваткам. Время работало на Антанту, но к 1915 г. центральный блок и его основа – Германия в политическом, экономическом и военном отношении представляли собой сильного и грозного противника, в руках которого находилась стратегическая инициатива.

Итак, Восточный фронт сыграл решающую роль в победе союзников. Оттягивая на себя значительные силы германских войск, были сорваны наступления под Парижем и Верденом, что не позволило вывести из войны Францию и добить Германию.

2. Военные действия на Восточном фронте в 1914 г.

 

2.1 Восточно-Прусская операция

Восточно-Прусская операция стала первой наступательной операцией, предпринятой русскими войсками в ходе Первой мировой войны. Началась операция 14 августа 1914 года переброской на границу империи предназначенных для наступления армий и завершилась ровно через месяц, 14 сентября. Стратегической целью русских войск был захват Восточной Пруссии, одной из коренных территорий государства, объединившего Германию. Таким образом, должна была ликвидироваться угроза потенциального флангового удара по войскам, сосредоточенным в Царстве Польском, а кроме того, война сразу же переносилась на территорию неприятеля, что должно было иметь для него ошеломляющий психологический эффект. Вынужденный защищаться, он должен был бы снизить темп наступления на Францию, чье стратегическое положение к середине августа было незавидным: прорваться в Эльзас и Лотарингию не удавалось, а между тем, немецкая армия уверенно продвигалась по территории Бельгии и грозила всей мощью обрушиться на слабый левый фланг французских войск.

Осуществлялась операция войсками 1-й (командующий – Павел Карлович Ренненкампф) и 2-й (командующий – Александр Васильевич Самсонов) армий Северо-Западного фронта. Им противостояла германская 8-я армия Максимилиана фон Приттвица. Русские войска насчитывали в сумме 19 пехотных и 8,5 кавалерийских дивизий, немецкие – 14,5 пехотных и 1 кавалерийскую дивизию. Численный перевес был на стороне русской армии и в артиллерии – 1140 орудий против 800 полевых пушек у немцев[33].

Обе русские армии начали движение к границе одновременно. 1-я имела задачей отсечь германские войска от Кенигсберга, охватить их левый фланг и блокировать город. 2-я должна была обойти Мазурские озера и угрожать правому флангу противника. Однако 1-я армия, наносившая основной удар, двигалась быстрее. Уже 17 августа, когда силы Самсонова еще не подошли к границе, войска Ренненкампфа уже пересекали ее и вступали в первые бои с германской армией (у Сталлупенена и, вскоре, у Каушена). Фон Приттвиц решился парировать первый натиск русских собственным ударом. 20 августа он атаковал остановившиеся было на отдых войска Ренненкампфа под Гумбинненом. Однако, несмотря на усталость, 1-я армия отбросила неприятеля. Соотношение потерь было в пользу немцев, однако они все равно были весьма тяжелыми – 17-й корпус под командованием Августа фон Макензена был попросту разгромлен. Это оказало самое удручающее воздействие на фон Приттвица, и он принял решение отступать за Вислу прежде, чем окажется зажатым между двумя русскими армиями. Но такое решение не одобрило германское верховное командование. 21-го августа оно приказало перебросить на помощь отступающей 8-й армии шесть корпусов с Западного фронта, кроме того, на следующий день во ее главе был поставлен вызванный из отставки многоопытный Пауль фон Гинденбург, а начальником штаба был назначен Эрих Людендорф, уже успевший прославиться взятием бельгийской крепости Льеж[34].

Пока в германской армии происходили все эти изменения, Ренненкампф дал своим войскам долгожданный отдых, после чего продолжил наступление в район Кенигсберга. Победа под Гумбинненом обеспечила выполнение самой актуальной задачи операции – ослабить натиск неприятеля на Францию в тот момент, когда ей приходилось тяжелее всего (21 августа французами было проиграно сражение при Шарлеруа). Однако, продолжая последовательно выполнять указания командования, Ренненкампф потерял соприкосновение с противником, дал ему время перегруппироваться и сильно удалился от армии Самсонова, которая вступила в первое соприкосновение с противником только 23 августа (бои у Орлау и Франкенау). Пробившись на этом участке, 2-я армия по настоянию Ставки продолжила наступление на север, для перехвата отступающих к Висле (как полагало русское командование) немцев. Однако Гинденбург не собирался отступать. Имея в своем распоряжении свежие силы и точные сведения о планах противника (сообщения между русскими армиями передавались без шифрования), он всеми силами ударил на Самсонова, выставив против Ренненкампфа только конницу и ландвер (резервистов). 26 августа были атакованы I-й и VI-й корпуса 2-й армии, шедшие на отлете и прикрывавшие продвижение основных сил с флангов. Оба они были отброшены: VI-й – в тот же день, I-й продержался до 27-го числа. Остальные войска продолжали наступать, однако путь им уже преградили германские части. 28 августа стало очевидно, что вокруг 2-й армии сжимается неприятельское кольцо, но предпринять эффективные меры генерал Самсонов уже не успевал. На следующий день немецкий удар обрушился с тыла на центр 2-й армии и практически уничтожил его. Русские войска были разгромлены и сдались в плен, генерал Самсонов застрелился. Ренненкампф получил указание из штаба фронта содействовать 2-й армии только 27 августа и выслал подмогу на следующий же день. Однако возможность спасти 2-ю армию была уже упущена, и солдат пришлось вернуть с полдороги.

Бои вспыхнули вновь 7 сентября, когда войска Гинденбурга, стремясь окончательно очистить Восточную Пруссию от русских, атаковали 1-ю армию Ренненкампфа. Та уверенно отбивалась до 9-го числа, но тяжелое положение на левом фланге заставило командующего отдать приказ об отступлении, пока оно было еще возможно. Это своевременное решение спасло 1-ю армию от судьбы 2-й, и 14 сентября последние ее части отошли за Неман. Тяжелые потери при этом понес левый фланг, прикрывавший весь маневр, но остальные войска удалось сохранить[35].

Так завершилось первое русское наступление Великой войны, успешно решившее первичные задачи, но обернувшееся непропорционально большими потерями из-за ряда как случайностей, так и стратегических просчетов.

2.2 Галицийская битва

В августе – сентябре 1914 года, между русской и австро-венгерской армиями произошла Галицийская битва. Это было одно из крупнейших сражений 1-й мировой войны. В Галиции и Польше на 400-км фронте столкнулись около 2 млн. солдат и до 5 тыс. орудий.

Стратегическое значение Галицийской битвы было большим. Хотя цель русского Юго-Западного фронта не была реализована – планировали окружить и уничтожить основные силы австро-венгерской армии. Однако русские войска одержали крупную победу. Русские армии заняли Галицию и часть австрийской Польши, была создана угроза вторжения в Венгрию и Силезию. Австро-венгерские войска понесли тяжелейшие потери. Победа в Галицийской битве свела на нет успехи германской армии в Восточной Пруссии. К тому же австро-венгерское командование было отвлечено от Сербии. Австро-Венгерская империя получила тяжелую рану, и Германии пришлось направить крупные силы на поддержку своего главного союзника. Это окончательно погубило планы германского командования, рассчитывавшего на быструю войну на Западном и Восточном фронтах. Война приняла затяжной характер, преимущество в такой войне имели державы Антанты[36].

Австрийская территория дугой вдавалась в русскую, и это давало возможность нанести несколько концентрических ударов. План действий русских армий основывался на данных разведки о планах развертывания австро-венгерской армии за 1909–1912 гг. По ним, основные силы противника должны были быть расположены к востоку от реки Сан в районе Львова. Целью действий русских войск в Галиции было окружение и уничтожение главных сил противника. Командование планировало помешать австро-венгерским войскам отступить на юг за Днестр и на запад к Кракову. Для реализации этой задачи собирались осуществить грандиозный охватывающий манёвр, наступая четырьмя армиями с двух сторон на Львов. Причем главный удар должен был нанести левый фланг.

Армии левого фланга (3-я и 8-я русские армии) должны были начать наступление, не дожидаясь полного сосредоточения. С юга их прикрывал небольшой Днестровский отряд. Они должны были приковать к себе большие силы противника и тем самым воспрепятствовать австро-венгерским войскам развить наступление по левому берегу Вислы против правого крыла фронта (запаздывающих в своем развертывании 4-й и 5-й армий). 3-я и 8-я армия должны были начать движение 5 (18) августа 1914 г. 4-я и 5-я армии должны были перейти в наступление через несколько дней. 5-я армия наступала из района Ковеля и также нацеливалась на Львов. 4-я армия располагалась западнее и наступала из района Люблина на Перемышль.

Однако ситуация оказалась сложнее. Реальное расположение австро-венгерских войск было другим. Австро-венгерское командование изменило район развёртывания главных сил, значительно отодвинув его на запад. К тому же австрийский генштаб также торопился с началом своего наступления, чтобы раньше русских войск преодолеть труднопроходимую лесисто-болотистую полосу вдоль реки Сан (т. н. Таневские леса). Австро-венгерское командование планировало нанести главный удар силами 1-й и 4-й армий между Вислой и Бугом в северном направлении. 3-я армия должна была прикрыть район Львова и активной обороной обессилить русские войска, а затем также перейти в наступление. Её должны были поддержать дивизии 2-й армии, которую перебрасывали с Сербского фронта^[37].

Сосредоточение 4-й русской армии в районе Люблина и столкновения передовых 17 августа 1914 г. показали австро-венгерскому командованию, что русские планирую крупное наступление в Галиции. Поэтому, чтобы не передать стратегическую инициативу противнику, начальник генерального штаба Конрад фон Гетцендорф, решил начать наступление как можно раньше. 1-я армия Виктора Данкля получила задачу начать движение к 21 августа выйти в район Красник – Янов. Одновременно должна была начать наступление группа Куммера из района Кракова.

Главнокомандующим Юго-Западного фронта стал 63-летний генерал от артиллерии Николай Иудович Иванов. В молодости, будучи поручиком, отличился в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Но, после этого полководческими талантами не отметился. Был хорошим «хозяйственником». С 1888 года заведовал мобилизационной частью Главного артиллерийского управления, командовал Кронштадтской крепостной артиллерией. Затем был офицером-порученцем при генерале-фельдцейхмейстере великом князе Михаиле Николаевиче, а с начала Русско-японской войны командующего Маньчжурской армией. Был близок к придворным кругам, стал крестным наследника престола Алексея^[38].

При первой попытке самостоятельного руководства крупным соединением (после гибели графа Келлера возглавил 3-й Сибирский корпус) показал себя плохо. В декабре 1905 года возглавил 1-й армейский корпус (Петербургский военный округ), с 1907 года – главный начальник Кронштадта и временный Кронштадтский генерал-губернатор. Иванов сумел подавить беспорядки в Кронштадте. В целом его можно отметить как хорошего исполнителя, который реализует поставленные задачи. Перед войной Иванов руководил войсками Киевского военного округа.

Начальником штаба был генерал от инфантерии Михаил Васильевич Алексеев.

В состав Юго-Западного фронта входили четыре армии. К началу наступления в их составе было 35 1/2 пехотных и 12 1/2 кавалерийских дивизий, всего около 600 тыс. солдат и офицеров при 2099 орудиях. После полного сосредоточения в составе фронта должно было быть 47 пехотных и 18 1/2 кавалерийских дивизий. К концу сражения силы русских войск выросли до 50 пехотных и 20,5 кавалерийских дивизий (около 1 млн. человек). К 18 августа русские армии были развёрнуты на фронте в 400 км от района Люблина до Проскурова.

Австро-венгерские силы в начале сражения превосходили русские. Главнокомандующим был эрцгерцог Фридрих, начальником штаба фельдмаршал Ф. Конрад фон Гётцендорф. Австро-венгерское командование развернуло три армии и армейскую группу Кевеса. К тому же в районе Кракова располагалась группа генерала Г. Куммера. Австро-венгерские войска были развёрнуты на фронте в 310 км: устье реки Сан, Ярослав – Галич. Две трети австро-венгерских войск были собраны на сравнительно узком фронте между устьем реки Сан и Перемышлем в составе 1-й и 4-й армий. К тому же их могли поддержать группа Куммера и германский корпус Войрша. В результате на северном направлении австрийцы имели почти двойной перевес против русских 4-й и 5-й армий^[39].

С 5–6 (18–19) августа началось сближение армий. К 20 августа корпуса 4-й русской армии заняли исходное положение для наступления в общем направлении на Перемышль. 23 августа командующий Юго-западным фронтом Иванов, получив информацию, что против 5-й армии под началом Павла Плеве значительных сил противника нет (силы 4-й армии учтены не были), а положение 4-й армии Антона Зальца опасное, отдал приказ 4-й и 5-й армиям перейти в наступление.

 23 августа 4-я армия барона Зальца наступала на 75-километровом фронте. Она двигалась к Таневской лесной полосе. В её составе было три корпуса – 14-й, 16-й и гренадерский. Всего в составе армии было 6 1/2 пехотных и 2 1/2 кавалерийских дивизии (109 тыс. солдат при 426 орудиях). 14-й корпус наступал на фронт Закликов, Модлиборжице, 16-й корпус – Янов, Фрамполь и гренадерский – Туробин, Зверинец. Командовал армией Антон Егорович Зальца, который храбро действовал ещё в Русско-турецкой войне 1877-1878 гг., этому пожилому человеку (1843 года рождения) было уже пора на покой.

Тем временем австрийцы наступали уже с 20 августа, двигаясь к северным выходам из Таневской лесной полосы. У Завихоста, Закликова и Модлиборжиц уже располагались сильные австрийские авангарды. В результате русские и австро-венгерские войска должны были выйти на одну и ту же линию.

1-я австрийская армия Дакля имела в своем составе три корпуса (1-й, 5-й и 10-й), всего 9 1/2 пехотных и 2 кавалерийских дивизий (228 тыс. человек при 468 орудиях). Получив от авиационной разведки данные о движении русских войск, армия Дакля получила задачу разгромить противника в районе Красника, охватив его левым флангом. В результате командующий 4-й русской армией Зальц, не имея сведений о положении дел на северной окраине Таневских лесов, подставил под концентрированный удар армии противника свой правый фланг^[40].

23 августа в районе Опока русская 13-я кавалерийская дивизия столкнулась с австрийскими 3-й кавалерийской и 12-й пехотной дивизиями. Несмотря на подход 2-й стрелковой бригады, кавалерия была смята и отошла глубоко в тыл на Уржендов. 2-я стрелковая бригада вступила в бой с втрое превосходящими силами противника, потерпела поражение и отошла на Людмиловку. В результате правый фланг русского 14-го корпуса был открыт.

В это время войска русского 14-го корпуса продолжали наступать, сбивая мелкие отряды противника. Корпус вышел к северным опушкам Таневских лесов. Здесь он встретился с войсками 1-го и 5-го австрийских корпусов, которые занимали укрепленные позиции у Венглина. Австрийцы превосходили русских в 2 1/2 раза. После ожесточенного сражения, русские войска с боем стали отходить в район Красника. Сражение продолжалось до позднего вечера, и только полная темнота и начавшийся ливень с грозой остановил кровопролитие.

В образовавшуюся брешь вошли 3-я кавалерийская дивизия, 12-я, 5-я и 46-я пехотные австрийские пехотные дивизии и 101-я бригада ландштурма. Они наступали беспрепятственно. У командования русской 4-й армии не было никаких резервов, чтобы остановить их движение.

14-я кавалерийская дивизия генерала Новикова (она двигалась на крайне правом фланге), получила задачу вести дальнюю разведку и очистить от противника район левого берега Вислы. Дивизия с самого утра 23 августа вела бои с 7-й австрийской кавалерийской дивизией. Она также обнаружила движение крупных сил противника от Опатова и на радомском направлении. Здесь располагались войска Куммера и Войрша. Дивизию Новикова укрепили пехотным Тульским полком, и она получила задачу оттеснить противника на Островец^[41].

Барон Зальц, получив данные о потерях 14-го корпуса, и обходе правого фланга армии, решил отвести войска на исходные позиции на линии Вилколаз, Быхава, Кщонов. Однако, это распоряжение запоздало, 16-й и гренадерский корпуса уже вступили в бой с противником.

Командующий 1-й австрийской армией Данкль продолжал развивать наступление на своём левом фланге, привлекая к нему группу Куммера (95-я, 106-я ландштурменные дивизии и 100-я ландштурменная бригада). В результате охватывающие силы возросли до 6 дивизий.

24 августа 14-й корпус в ожесточенном бою под Красником принял на себя второй удар противника. Не имея сил сдержать превосходящие силы противника, русские войска стали отходить. В это время войска 16-го и гренадерского корпусов успешно атаковали австро-венгерские войска на линии Модлиборжице, Янов, Горай, потеснили их. Однако с учётом успеха австрийцев на правом фланге русской армии, оба корпуса были вынуждены начать отход.

24 августа верховное австрийское командование дало новую директиву: 1-я армия должна была наступать на Люблин; 4-я армия – на север; из состава 3-й армии выделяли отряд для атаки на Грубешов, остальные силы армии и армейская группа Кевеса по-прежнему обеспечивали наступление основной ударной группировки. Корпус Куммера должен был продолжать обходной маневр.

Таким образом, наступление русской 4-й армии Зальца провалилось. Русские войска откатились и перешли к обороне. 14-й корпус занимал позиции на линии Залесье, Стружа, 16-й корпус – у Баторжа, гренадерский корпус – Туробин, Н.-Весь. 13-я кавалерийская дивизия стояла у Ходеля, Донская дивизия – у Щебрешина. Причины поражения лежат в ошибках командования армией. Взаимодействие корпусов армии не было налажено, как и дальняя разведка. Не учли значение Таневских лесов. Как и в Восточной Пруссии, не были налажены действия кавалерии по дальней разведке. Хотя конница могла выяснить расположение основной группировки противника. С начала боев командиры кавалерийских соединений, находясь на флангах армии, считали свою задачу выполненной, сопровождая движение армейских корпусов, действуя пассивно и нерешительно^[42].

Поэтому Зальца за грубые ошибки сместили. На его место был назначен Алексей Ермолаевич Эверт. В результате 27 августа 4-я армия заняла позиции в районе Люблина, и все попытки австро-венгерских войск прорвать её оборону успеха не имели.

Сыграли свою роль и ошибки австро-венгерского командования. Австрийские войска наступали довольно вяло, что позволило русским войскам отойти к Люблину. Так, 25 августа русские войска оторвались от противника почти на переход.

2.3  Варшавско-Ивангородская и Лодзинская операции

Варшавско-Ивангородская операция 1914 г. – оборонительно-наступательная операция русских войск Юго-Западного (генерал от артиллерии Н. И. Иванов) и Северо-Западного (генерал от инфантерии Н. В. Рузский) фронтов против германо-австрийских армий во время Первой мировой войны в целях разгрома германской и австро-венгерской армий на Средней Висле.

После победы русских войск над австро-венгерскими армиями в Галицийской битве 1914 г. Ставка Верховного главнокомандующего (великий князь генерал от кавалерии Николай Николаевич) планировала ударом с рубежа Ивангород – Сандомир силами 4, 5 и 9-й армий Юго-Западного фронта (командующие соответственно – генерал от инфантерии А. Е. Эверт, генерал от кавалерии П. А. Плеве, генерал от инфантерии П. А. Лечицкий) и из района Варшавы – 2-й армией (генерал от кавалерии С. М. Шейдеман) Северо-Западного фронта разгромить противника на Средней Висле и выйти к Верхнему Одеру для глубокого вторжения в Германию.

С целью противодействия этому и оказания помощи своему потерпевшему поражение союзнику – Австро-Венгрии германское командование решило перебросить из Восточной Пруссии в район Краков – Ченстохов – Калиш основные силы своей 8-й армии (генерал артиллерии Р. фон Шуберт) и на их базе сформировать новую – 9-ю армию под командованием генерал-полковника П. фон Гинденбурга[43].

Намечалось силами этой армии совместно с 1-й австро-венгерской армией нанести упреждающий удар на Ивангород и Варшаву, разгромить северное крыло Юго-Западного фронта и выйти во фланг и тыл русским армиям. Всего для наступления планировалось привлечь 9 корпусов (24 пехотных и 6 кавалерийских дивизий; свыше 290 тыс. штыков, 20 тыс. сабель и 1600 орудий). 8-й армии ставилась задача обеспечить оборону Восточной Пруссии в случае нового наступления русских войск. Общее руководство операциями на Востоке возлагалось на П.фон Гинденбурга и его штаб.

Русское командование своевременно обнаружило начавшуюся 4(17) сентября переброску немецких войск (она завершилась в основном 15 (28) сентября, а тылов – 19 сентября (2 октября)) на Среднюю Вислу и сумело вскрыть замысел противника. Оно признало целесообразным прикрыть район Средней Вислы, в свою очередь перегруппировав туда главные силы Юго-Западного и часть сил Северо-Западного фронта. По мнению русского командования, эта мера позволила бы не только парировать удар германо-австрийских войск, но и создать условия для перехода в контрнаступление. Планом предусматривалось перебросить 2-ю армию (командующий генерал от кавалерии С. М. Шейдеман) Северо-Западного фронта с рубежа рек Нарев и Неман в район Варшавы, а 4, 9 и 5-ю армии Северо-Западного фронта – с рубежа реки Сан на участок от Варшавы до Сандомира. Выход армий в новые районы был скрытно осуществлён в период с 10(23) сентября по 1(14) октября походным порядком и частично по железной дороге[44].

С целью обеспечения надёжного управления огромной массой войск, сосредоточенных на Средней Висле, Ставка Верховного Главнокомандующего решила объединить руководство ими в руках главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта генерала от артиллерии Н. И. Иванова, который, в свою очередь, для удобства управления вверенными ему войсками образовал из них 3 группы: главные силы (2, 4, 9 и 5-я армии, 1-й кавалерийский корпус генерал-лейтенанта А. В. Новикова) находились в непосредственном подчинении Н. И. Иванова. Руководство Галицийской группой (3, 8 и Осадная (с октября1914 г.–11-я) армии; командующие соответственно – генерал от инфантерии Р. Д. Радко-Дмитриев, генерал от кавалерии А. А. Брусилов и генерал от инфантерии А. Н .Селиванов] было возложено на командующего 8-й армией А. А. Брусилова, а Принаревской группой (гарнизон крепости Новогеоргиевск, 6-я кавалерийская дивизия, 27-й армейский корпус, 9 конных пограничных сотен) – на коменданта Новогеоргиевской крепости генерала от кавалерии Н. П. Бобыря. Всего в русских войсках насчитывалось 470 тыс. штыков, 50 тыс. сабель и 2400 орудий (без крепостных).

Пользуясь тем, что до завершения перегруппировки русских армий и подхода к ним резервов германо-австрийские войска имели на направлениях ударов численное превосходство, Гинденбург 15 (28) сентября начал наступление. 20 сентября (3 октября) германские корпуса вышли к Висле, а наступавшие южнее австро-венгерские – 26 сентября (9 октября) – к Сану. Их попытки форсировать эти реки были отбиты соединениями русских 4-й и 9-й армий.

Германское командование, потерпев неудачу, изменило первоначальный план: было решено повернуть главные силы 9-й армии на север и попытаться с ходу овладеть Варшавой. Созданная для этой цели ударная группа в составе трёх наиболее сильных корпусов (17, 20 и Сводного) под общим командованием генерала пехоты А. фон Макензена 26 сентября (9октября) форсированным маршем через Радом – Бялобреж устремилась к Варшаве[45].

Расчёт делался на внезапность и быстроту её действий. Остальные войска 9-й армии должны были продолжать атаки на рубеже Вислы от Ивангорода до Сандомира, прикрывая наступление группы Макензена с востока.

С 27 сентября (10 октября) на Средней Висле завязались упорные сражения. Соединения русских 4-й и 5-й армий начали форсировать Вислу, а 2-я армия выдвинулась к западу от Варшавы. В ходе ожесточённых встречных боёв русские войска отбили атаки противника на Варшаву, а в районе Ивангорода на левом берегу Вислы (у Козеницы) захватили плацдарм.

29 сентября (12 октября) Ставкой было принято решение разделить управление войсками, ведущими сражения на Средней Висле, между главнокомандующими армиями Северо-Западного и Юго-Западного фронтов. Её директивой от 30 сентября (13 октября) ближайшей и главнейшей целью ставилось «поражение войск неприятеля, наступающего по левому берегу Вислы, с нанесением сильного удара против его левого фланга». Ответственность за подготовку и выполнение этого удара возлагалась на главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта генерала от инфантерии Н. В. Рузского. В его подчинение переходили Принаревская группа, 2-я и 5-я армии, 1-й кавалерийский корпус А. В. Новикова.

В период с 5 (18) по 10 (23) октября русские армии Северо-Западного и Юго-Западного фронтов последовательно, по мере завершения перегруппировок, перешли в наступление с рубежа Новогеоргиевск – Варшава – Ивангород – Сандомир. Опасаясь окружения и разгрома ударной группы А. фон Макензена, командующий 9-й армией генерал-полковник П.фон Гинденбург 6(19) октября отвёл её от Варшавы.

8 – 13 (21 – 26) октября австро-венгерская 1-я армия генерала В. Данкля, пытавшаяся наступлением на Ивангород оказать помощь германским войскам, фланговыми ударами 4-й и 9-й русских армий была разгромлена и в беспорядке отошла. 14 (27) октября началось общее отступление германо-австрийских войск. Русские армии перешли в энергичное их преследование в западном и юго-западном направлениях с задачей занять выгодное положение для вторжения в пределы Германии через Верхнюю Силезию[46].

В целях обеспечения отхода своих войск от Средней Вислы австро-германское командование предприняло демонстративное наступление против 3-й армии на реке Сан.

Варшавско-Ивангородская операция – одна из наиболее крупных операций  Первой мировой войны. Она была проведена силами двух фронтов и, по мнению ряда отечественных военных историков и теоретиков, являла собой высшее достижение русской военной стратегии, заложив основы новой формы вооружённой борьбы – операции группы фронтов. Смелая, хорошо организованная переброска комбинированным способом крупных сил с Галицийского (Юго-Западного) фронта на Среднюю Вислу, к Ивангороду и Варшаве, в ходе наступления противника, его задержка на этом рубеже, а затем встречное наступление силами четырёх армий (2, 5, 4 и 9-й) – вот характерные черты этой операции. Натиск германо-австрийских дивизий, которыми предводительствовали опытные военачальники, был отбит, и неприятелю нанесено крупное поражение, развеявшее легенду об исключительно высоком качестве германской армии[47].

Лодзинская операция – оборонительная операция русских войск в Польше (на лодзинском направлении), проведённая 29 октября (11 ноября) – 6 (19) декабря с целью отразить контрнаступление армий Восточногерманского фронта.

После успешного завершения Варшавско-Ивангородской операции 1914 г. русское Верховное главнокомандование приступило к выработке плана дальнейших действий. Намечалось продолжить наступление с прежней целью: глубокое вторжение в пределы Германии. К участию в новой операции привлекались 2-я и 5-я армии Северо-Западного фронта (генерал от инфантерии Н.В. Рузский), а также 4-я и 9-я армии Юго-Западного фронта (генерал от артиллерии Н.И. Иванов). С севера, со стороны Восточной Пруссии, наступление должны были своими активными действиями обеспечивать 10-я армия (генерал от инфантерии Ф.В. Сиверс) и части 1-й, а с юга – 3-я (генерал от инфантерии Р.Д. Радко-Дмитриев) и 8-я (генерал от кавалерии А.А. Брусилов) армии в направлении Карпат. 11-я русская армия генерала от инфантерии А.Н. Селиванова имела задачу продолжать блокаду Перемышля.

Начало наступательной операции было назначено на 1 (14) ноября. Угроза вторжения в восточные районы Германии (Силезия и Познань) вынудила главнокомандующего германским Восточным фронтом (создан 19 октября 1914 г.) генерал-фельдмаршала П. Гинденбурга принять срочные меры по срыву русского плана, который стал известен его штабу из незашифрованных и перехваченных радиограмм Ставки. Замысел П. Гинденбурга сводился к тому, чтобы нанести внезапный и мощный удар во фланг и тыл действующим на левом берегу Вислы русским войскам с последующим окружением и уничтожением их 2-й и 5-й армий. С этой целью в конце октября ядро германской группировки – 9-я армия под командованием генерал-полковника А. фон Макензена (5,5 корпусов и 5 кавалерийских дивизий, всего 155 тыс. человек, 450 пулеметов и 900 орудий) – скрытно была переброшена к северу, в район юго-западнее Торна (Торунь), где усилилась частью войск 8-й армии (генерал от артиллерии Р. фон Шуберт)[48].

На ченстоховском направлении с задачей сдержать наступление русских войск с фронта и сковать их действия оставались группа войск генерал-полковника Р. фон Войрша и подошедшая на помощь немцам 2-я австро-венгерская армия (генерал-полковник барон Э. фон Бём-Эрмоли). В промежуток между 9-й германской армией и австро-венгерской 2-й армией были выдвинуты части 4-х неполных ополченских корпусов («Грауденц», «Познань», «Бреславль» и «Торн»; всего 124 тыс. человек, 250 пулеметов и 480 орудий). 9-й армии ставилась задача нанести удар из района Торна на Кутно в обход Лодзи с востока. Противостоявшие этим силам русские 2-я, 5-я  и частично 1-я армии насчитывали 367 тыс. штыков и сабель, 740 пулеметов и 1305 орудий). Противник, таким образом, имел больше артиллерии, особенно тяжелой. Кроме того, плохое материальное обеспечение русских войск, недостаток в переправочных средствах и плохо поставленная разведка благоприятствовали германскому командованию в достижении поставленной цели.

Получив сведения о подготовке наступательной операции русскими войсками, командование Восточногерманского фронта решило упредить их, и 29 октября (11 ноября) ударная группа 9-й армии внезапно перешла в решительное наступление, нанеся удар в направлении Кутно в стык 1-й и 2-й армий Северо-Западного фронта. Достичь внезапности противнику удалось прежде всего благодаря неверной оценке обстановки главнокомандующим армиями последнего, который не принял во внимание донесений разведки о перегруппировке крупных германских сил из Верхней Силезии в сторону Торна и их сосредоточении в этом районе. 1 (14) ноября А. Макензен продолжал наступление на юг с задачей выйти на рубеж р. Бзуры. В этот же день, как и планировалось, перешли в наступление 2, 5, 4 и 9-я армии. Однако к этому времени командующий 2-й русской армией уже был вынужден повернуть два (XXIII и II-й Сибирский) из своих 5 корпусов на север для ликвидации угрозы, нависшей над правым флангом армии. 2(15) ноября, прекратив наступление, начал перегруппировку войск 2-й и 5-й армий на север и Н.В. Рузский. Противник продолжал развивать успех в южном направлении. Боевые действия обе стороны вели с большим упорством[49].

В сражении под Кутно германские войска нанесли поражение русскому II армейскому корпусу (генерал от инфантерии А.Е. Чурин), прикрывавшему правый фланг2-й армии. Между 1-й и 2-й русскими армиями образовался 40-километровый разрыв, в который устремились войска немецкой 9-й армии. К 5 (18) ноября они вышли к р. Бзура, охватив 2-ю армию с севера, которая в результате заняла дугообразное расположение в районе Лодзи. С целью окружить и уничтожить оборонявшиеся в этом районе русские войска П. Гинденбург создал две ударные группы: генерала от инфантерии барона Р. фон Шеффера-Бояделя и генерала от кавалерии Р. фон Фроммеля. Первая группа (3 пехотных и 2 кавалерийских дивизии) получила задачу охватить 2-ю русскую армию с северо-востока и выйти ей в тыл, вторая (3-й кавалерийский корпус, корпуса «Познань» и «Бреславль») – нанести удар с запада. Обе группы должны были соединиться южнее Лодзи и замкнуть кольцо окружения вокруг русских 2-й и 5-й армий. Чтобы сорвать замысел неприятеля, было решено войсками 5-й армии нанести встречный удар по группе Р. Фроммеля.

С целью разгрома группы Р. Шеффера-Бояделя ударом в её фланг и тыл в районе г. Лович.  Группа Р. Шеффера-Бояделя не успела выполнить этот приказ и оказалась в окружении. Шеффер решил с боем прорываться в северном направлении, где в районе г. Брезины находилась лишь ослабленная 6-я Сибирская дивизия. В ночь на 11 (24) ноября его 3-я гвардейская пехотная дивизия стремительной атакой захватила Брезины. Развивая наступление, неприятель сумел вырваться из окружения и начал поспешный отход к р. Бзура. Таким образом, попытки П. Гинденбурга окружить и уничтожить группировку русских войск в районе Лодзи не увенчались успехом, его замысел обернулся для германской 9-й армии крупным поражением. В то же время и русские не воспользовались предоставленной им возможностью для уничтожения окруженной вражеской группировки[50].

Лодзинская операция явилась одной из наиболее сложных и напряжённых операций манёвренного периода войны. Активные и решительные боевые действия сторон велись в ней на протяжении почти 40 суток, на фронте, доходившем до 240 км, и на глубину около 130 км. Эта операция характерна крупными перегруппировками войск как при подготовке, так и в ходе её ведения, глубокими взаимными обходами и окружением обходящих сил германцев, встречными боями и сражениями, прорывом противником русского фронта на одном узком участке с последующим развитием достигнутого успеха в глубину на стыке двух армий, эффективной обороной русских войск, их стойкостью и мужеством в отражении ударов превосходящих сил неприятеля и др.

2.4 Итоги военной компании 1914 года

Главным итогом борьбы на Восточном фронте в кампании 1914 года стал тот факт, что предвоенное оперативно-стратегическое планирование обеих сторон совершенно не оправдало себя, заставляя высших военачальников импровизировать на ходу. Импровизация имела следствием игру с несколькими неизвестными, что передавало инициативу действий более умному, смелому и умеющему рисковать. Генерал-майор Свечин А.А. так писал о планировании времен Первой мировой войны:

«Важнейшая задача руководящего политика и полководца в начале войны – разгадать характер будущей войны и соответственно сообразовать программу внешней и внутренней политики и стратегии. Оккупация Восточной Пруссии и Галиции – методы пограничной войны XVIII века – были бы много уместнее…Сосредоточение вначале главных сил Германии на французском фронте возложило на Россию задачу наступления в Германию… Исторически к наступлению на Германию была подготовлена лишь Англия: она и создала враждебную для Германии группировку держав, а в 1914 году смогла организовать и переход от политического к военному наступлению… Змеиная мудрость французской стратегии и Англии, «мыслящей материками», при русской доверчивости, позволяли Франции и Англии выйти победителями»[51].

Первая мировая война к концу 1914 года окончательно определилась как «борьба на измор». Предположения Генеральных штабов всех европейских стран о скоротечности характера войны явились несостоятельными. Наступательные планы всех сторон оказались взаимно погашенными и потерпели провал: ни одно государство за пять с половиной месяцев войны не было выведено из строя, за исключением маленькой Бельгии, чья армия отступила во Францию.

При этом главное поражение, разумеется, потерпела Германия. Ведь именно немцы начали войну в 1914 году, рассчитывая на свою готовность к ней. Именно немцы рассчитывали выиграть войну в короткие сроки, так как война «на измор» вследствие заведомо несопоставимого потенциала в ресурсах являлась для Германии и ее союзников гибельной. И теперь должны были более всех прочих разочаровываться в несостоятельности собственного военного планирования.

В свою очередь русские, также рассчитывавшие окончить войну победой в шесть-восемь месяцев, могли быть недовольны исходом первой военной кампании. Добиться победы в короткие сроки не удалось, а это значило, что по мере дальнейшего затягивая войны внутренние проблемы и противоречия, столь ярко вспыхнувшие сухим порохом в 1905 году, будут только обостряться. При существовавших социально-экономических, внутриполитических, военно-стратегических условиях, Российская империя была заведомо обречена на следующие варианты развития событий после своего вступления в войну[52]:

1) выигрыш войны в течение года, с движением от победы к победе. Правда, никаких реальных предпосылок для этого варианта не существовало: немцы всегда имели возможность приостановить свои операции во Франции, перейти на западе к жесткой обороне и перебросить необходимое количество сил и средств на восток;

2) мобилизация усилий страны на оборону практически сразу же по открытии военных действий. Но переход к «стратегии измора», по определению Свечина А.А., был невозможен для тогдашнего уровня военной мысли русских военачальников. Также такой вариант требовал перехода к:

3) существенным уступкам верховной монархической власти Российской империи в пользу либеральной буржуазии. Однако только чрезвычайно гибкое и популярное в среде «общественности» правительство могло пойти на такую меру, не потеряв большей части власти и силы. Можно сказать, что участие Российской империи в войне на стороне держав Запада так или иначе предполагало определенную либерализацию режима.

4) к реформам экстренного порядка в пользу народных масс в ходе самой войны (без популярности целей войны по мере затягивания военных действий и роста военных тягот она была обречена на «поражение в умах»). Быстрой победы существующий режим обеспечить не сумел. Возможно, следовало привлечь на свою сторону хотя бы часть крестьянского социума страны, раз уж император не желал предоставить часть властных государственных полномочий в руки буржуазной оппозиции.

Если говорить о кампании 1914 г. в целом, то преимущество осталось за странами Антанты. На Западном фронте германские армии потерпели в сентябре поражение на реке Марне, благодаря наступлению двух русских армий в Восточной Пруссии, оттянувших часть немецких сил с Западного фронта. Правда, России это стоило около 100 тыс. солдат и офицеров, попавших в плен, не считая убитых и раненых. В Галицийской битве были разгромлены австро-венгерские войска. Оставив западную часть Польши, Россия захватила вся Галиция. Направив в Польшу подкрепления, Германия буквально спасла своего союзника – Австро-Венгрию от окончательного разгрома[53].

Вступившая в войну на стороне Тройственного союза Япония, оккупировала Циндао – немецкую военно-морскую базу в Китае, а затем ряд островов – колоний Германии. Турецкие войска были разгромлены частями Кавказского фронта у Сарыкамыша.

Германский генеральный штаб подготовил план кампании на 1915 год, согласно которому основные военные операций должны были проводиться на Восточном фронте – против России, чем преследовалась цель разгрома и вывода Российской империи из войны. Война приняла затяжной характер.

Заключение

В коалиционной Первой мировой войне России приходилось оперативно «разрываться» между выполнением союзнического долга и реализацией собственных стратегических задач. Главные фронты для России, исходя из ее интересов – Юго-Западный и Кавказский, в то время как Северный и Западный выполняли, прежде всего, задачу оттягивания германских войск, реализуя функцию выполнения союзнического долга. Во многом именно в этом кроется относительная пассивность Северного и Западного фронтов по сравнению с «ударными» фронтами - Юго-Западным и Кавказским.

Самые неудачные боевые операции проводились русской армией, прежде всего в интересах своих союзников и без ярко выраженных собственных целей, благотворно сказывались на положении всего блока (Восточно-Прусская операция 1914 г.). Соответственно, в течение всей войны Россия проводила боевые операции, специально предназначенные облегчить положение союзников, рискуя в случае поражения моральным духом и материальными средствами своих войск, психологическим настроем общества. Такие операции при тяжких потерях России положительно отразились на положении наших союзников.

В то же время боевые операции, проводившиеся в целях собственно российских интересов и на важных для России направлениях, приводили к важнейшим стратегическим результатам и большому успеху (Галицийская битва, Карпатская операция, Брусиловский прорыв, Эрзерумская, Трапезундская, Эрзинджанская, Огнотская операции). Осенью 1914 г., сорвав германские операции на Изере и Ипре, Россия по существу выручила британскую и бельгийскую армии. Серия операций Кавказского фронта оказала большую помощь Антанте (прежде всего Великобритании) в реализации периферийной стратегии блока.

Если говорить о кампании 1914 г. в целом, то преимущество осталось за странами Антанты. На Западном фронте германские армии потерпели в сентябре поражение на реке Марне, благодаря наступлению двух русских армий в Восточной Пруссии, оттянувших часть немецких сил с Западного фронта. Правда, России это стоило около 100 тыс. солдат и офицеров, попавших в плен, не считая убитых и раненых. В Галицийской битве были разгромлены австро-венгерские войска. Оставив западную часть Польши, Россия захватила вся Галиция. Направив в Польшу подкрепления, Германия буквально спасла своего союзника – Австро-Венгрию от окончательного разгрома.

Важнейшим элементом боевого вклада России в победу Антанты явились героизм и самопожертвование русских воинов. Именно эти качества стали основополагающим фактором в процессе срыва многих оперативных замыслов противника и выигрыша ряда боевых операций.

Итак, Восточный фронт сыграл решающую роль в победе союзников. Оттягивая на себя значительные силы германских войск, были сорваны наступления под Парижем и Верденом, что не позволило вывести из войны Францию и добить Германию.

Список использованных источников и литературы

Источники:

1.                 Емец В. А. Очерки внешней политики России в период Первой мировой войны: взаимоотношения России с союзниками по вопросам ведения войны. – М.: Наука, 1977. – 367 с.

2.                 Зайончковский, А. М. Мировая война 1914-1918 гг. : В 2 т. –3-е изд. – М.: Гос. воен. изд-во, 1938. – Т. 1: Кампании. 1914-1915 гг. –1938. –382 с.

3.                 Изместьев П. Французы о Гинденбурге и Людендорфе // Военное обозрение. – 1921. – № 1. – С. 78-81.

4.                 Лемке М. 250 дней в царской ставке (комплект из 2 книг). – М.: Государственное издательство, 2014. – 304 c.

5.                 Мировая война 1914-1918 гг. Луцкий прорыв. Труды и материалы к операции Юго-Западного фронта в мае-июне 1916 г. – М., 1924.

6.                 Мировая империалистическая война. 1914-1918. Подробная карманная карта военных действий. – М., [1915]. –1 скл. л. к. (в папке). –Содерж. : 1. Политическая карта европейских держав ; 2. Карта восточно-прусского театра воен. действий; 3. Карта галицийского театра воен. Действий ; 4. Карта франко-бельгийского театра воен. действий и др. –http://elib.shpl.ru/ru/nodes/19216#mode/grid/page/1/zoom/1

7.                 Мурай В. В. Уставы сухопутных войск русской армии. XVII –начало XX века : разработка, эволюция, боевое применение / В. В. Мурай // Военно-исторический журнал. – 2012. – № 3. – С. 11-18.

8.                 Полководцы Первой мировой войны: Плеве Павел Адамович, Брусилов Алексей Алексеевич, Щербачёв Дмитрий Григорьевич, Алексеев Михаил Васильевич, Гурко Василий Иосифович, Селивачёв Владимир Иванович / ИД «Российское военно-историческое общество». – М.: Издательский дом «Комсомольская правда», 2014. – 98 с.

Литература:

9.                 Айрапетов О. После августа четырнадцатого: судьбы войск и их начальников // Родина. –2011. – N 1. – С. 113-115.

10.            Айрапетов О. Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914-1917). 1916 год. Сверхнапряжение. – М.: Кучково поле, Военная Книга, 2015. – 384 c.

11.            Антоненко С. Ради цельности и силы родной земли // Родина. –2014. – № 11. – С. 85.

12.            Асташов А.Б. Русский фронт в 1914 –начале 1917 года: военный опыт и современность. – М.: Новый хронограф, 2014. – 736 с.

13.            Ачкинази Б.А. Россия в мировой войне и нарастание внутреннего кризиса (1914-1915 годы) = RussiaintheWorldWarandthegrowinginternalcrisis (1914-1915) // Преподавание истории в школе. – 2018. – № 4. – С. 41-49.

14.            Базанов С. Н. Фронтовые пути русских армий // Военно-исторический журнал. 1996. – № 1. – С. 73-81; № 4. – С. 25-35.

15.            Баиов А. К. Первая Мировая война 1914-1918 гг. – М.: РИСИ, 2015. – 408 c.

16.            Борисов А. Праснышская операция // Военно-исторический журнал. 1941. – № 3. – С. 26-35.

17.            Вебер Ю. Брусиловский прорыв. – М., 1941.

18.            Война и мир. Первая мировая война и ее влияние на развитие общественного порядка и демократии (+ CD). – М.: Российская политическая энциклопедия, 2015. – 120 c.

19.            Война и мир в новой и новейшей истории России : (к 100-летию начала Первой мировой войны) / Общероссийская общественная орг. «Российский ученые социалистической ориентации». – М. : АИРО-XXI, 2014. – 249 с.

20.            Война и общество: материалы Межрегиональной молодёжной научно-практической конференции, посвященной 100-летию начала Первой мировой войны и круглого стола «Казачество Урало-Поволжья на фронтах Первой мировой войны», 28 ноября 2014 г. / М-во образования и науки Российской Федерации, М-во образования Респ. Башкортостан, Федеральное гос. бюджетное образовательное учреждение высш. проф. образования «Башкирский гос. пед. ун-т им. М. Акмуллы», Ин-т ист. и правового образования, Лаб. истории и культуры казачества России ; [отв. ред.: Е. В. Соболев]. – Уфа : Мир печати, 2014. – 119 с.

21.            Вольпе А. Корни оперативного плана войны // Война и революция. 1930. Кн. 1. – С. 13-54.

22.            Всемирная история. В 24 томах. Том 18. Канун первой мировой войны. – М.: Литература, 2012. – 528 c.

23.            Гаврилов Л. М., Кутузов В. В. Перепись русской армии 25 октября 1917 г. // История СССР. 1964. № 2. – С. 87-91;

24.            Гаврилов Л. М. Численность русской действующей армии в период Февральской революции // История СССР. 1972, № 3. – С. 198-202;

25.            Галактионов Н. О роли Второго фронта против Германии в Первую мировую войну. – М., 1943.

26.            Голденков, Михаил Конец старого мира. Забытые страницы Первой мировой войны. – М.: Букмастер, 2014. – 384 c.

27.            Головин Н. Н. Из истории кампании 1914 года на русском фронте: с приложением карт и схем в отдельной книге: [в 3 кн.]. – М. : Айрис пресс, 2014.

28.            Гордеев А. А. История казаков. Великая война 1914-1918 гг. Отречение Государя. Временное правительство и анархия. Гражданская война. - М.: Страстной бульвар, 2017. – 352 c.

29.            Гуайта Джованни Шейх Файез эль-Гусейн о геноциде армян: "Ислам непричастен к их деяниям". – М.: ФАМ, 2010. – 360 c.

30.            Гумилев Н. С. (1886-1921).Первая мировая. Записки кавалериста: [мемуары о Первой мировой войне]. – М.: АСТ, 2014. – 314 с.

31.            Деникин А. И. Путь русского офицера [сост., вступ. статья В. Черкасова-Георгиевского]. – М.: Вагриус, 2003.

32.            Денисевич Н. Ю. Сухопутная и противовоздушная оборона островов Моонзунда в войну 1914-1918 гг. – М., 1941.

33.            Еремин И. А. Привлечение экономического потенциала Томской губернии для материального обеспечения Русской армии в годы Первой мировой войны (1914 –октябрь 1917 гг.) / И. А. Еремин // Ползуновский вестник / [гл. ред. В. В. Евстигнеев]. – Барнаул, 2003. – № 3-4. –С. 111-117.

34.            Еременко А. И. Служба Родине. 1914-1939. – М.: Вече, 2015. – 336 c.

35.            Зайончковский А. М. Первая мировая война. Иллюстрированное изд. – М.: Эксмо, 2015. – 537 с.

36.            Зайончковский А. М. Первая мировая война 1914-1918 (эксклюзивное подарочное издание). – М.: Эксмо, 2014. – 564 c.

37.            Залесский К. А. Кто был кто в Первой мировой войне. – М.: АСТ, Астрель, 2016. – 896 c.

38.            Каминский Л.С., Новосельский С.А. Потери в прошлых войнах. – М., 1947.

39.            Капустин Н. Я. Оперативное искусство в позиционной войне. – М.-Л., 1927.

40.            Карский А.А. На фронтах Первой мировой войны. 18-й гусарский Нежинский полк. – СПб.:Алетейя, 2016. – 208 с.

41.            Керсновский А. А. История Русской армии : в 4 ч. – Москва, Берлин: Директ-Медиа, 2017.

42.            Корольков Г. К. Несбывшиеся Канны. – М., 1926.

43.            Корсун Н. Г. Первая мировая война на Кавказском фронте. Оперативно-стратегический очерк. – М., 1946.

44.            Кретинин Г. В. События 20 августа 1914 г. под Гумбинненом –бой или сражение? // Вопросы истории. – 2016. – № 11. – С. 140-145.

45.            Куличкин С. П. На фронтах Первой мировой. – М.: Вече, 2014. – 384 c.

46.            Мартиросян Д. Г. Кеприкейское встречное сражение (23 октября-11 ноября 1914 г.) // Военно-исторический журнал. – 2012. – № 11. – С. 9-14.

47.            Меликов В. А. Стратегическое развертывание по опыту Первой империалистической войны 1914 -1918 гг. и Гражданской войны в СССР. – М., 1939.

48.            Миронов, В.Б. Первая мировая война. Борьба миров. – М.: Олма Медиа Групп, 2014. – 918 c.

49.            Михайлов, А.А. Псков в годы Первой мировой войны 1914-1915гг. / А.А. Михайлов. – Москва: Гостехиздат, 2012. – 132 c.

50.            Михайлов В. В. Разгром турецкой армии и овладение первоклассной крепостью // Военно-исторический журнал. 2006. – № 8. – С. 49-53.

51.            Моррис, Нил Первая мировая война / Нил Моррис. – М.: Амфора, 2014. – 897 c.

52.            Неизвестная война. Правда о Первой мировой. Часть 1. – М.: Вест-Консалтинг, Редакция журнала "Знание-сила", 2014. – 324 c.

53.            Нелипович С. Г. «Вторая Галицийская битва». Операция на реке Сан в Галиции (октябрь 1914 г.) // Военно-исторический журнал. – 2012. – № 1. – С. 10-13.

54.            Новикова И. Великая война: взгляд через столетие / Ирина Новикова // Наука в России. – 2014. – № 4. – С. 86-92.

55.            Олейников А.В. П. С. Балуев – один из успешных генералов Первой мировой // Военно-исторический журнал. – 2010. – N 12. – С. 50-54.

56.            Оськин  М.  Резервы 1914 года: русские второочередные дивизии / Михаил Оськин // Родина. – 2014. – № 11. – С. 17-20.

57.            Оськин М.В. Первая мировая война. – М.: Вече, 2010. – 271 c.

58.            Павлов А. Ю. Русские войска во Франции во время Первой мировой войны // Новый часовой. 1994. – № 2. – С. 92-97.

59.            Пахлаюк К. Ласдененская операция и отход Вержболовской группы из Восточной Пруссии // Рейтар. Военно-исторический журнал. 2007. № 34 (1). – С. 62-81.

60.            Пахалюк  К. А. Восточно-прусская катастрофа 1914 года // Военно-исторический журнал. – 2011. – N 2. – С. 9-15.

61.            Первая мировая война и исторические судьбы народов России (к 100-летию начала Первой мировой войны: сборник научных статей по материалам межрегиональной научно-практической конференции с международным участием (7 февраля 2014 г.) / Акад. военных наук Российской Федерации [и др.] ; [редкол. Е. К. Миннибаев (отв. ред.) и др.]. –Уфа : Акад. ВОГУ, 2014.

62.            Первая мировая война: взгляд спустя столетие [Текст] = Worldwar I: analysis a centurylater = Dieersteweltkrieg: sichtnachdemjahrhundert : материалы Международной конференции «Первая мировая война и современный мир», (26-27 мая 2010, Москва) / Междунар. независимый эколого-политологический ун-т (Акад. МНЭПУ») ; [под общ. ред.: Степанова С. С., Сергеева Е. Ю.]. – Москва : Изд-во МНЭПУ, 2011. – 559 с.

63.            Первая Мировая Война. Современная историография. – М.: ИНИОН РАН, 2014. – 232 c.

64.            Первая Мировая война. Исследования. Документы. – М.: Машиностроение, 2016. – 247 c.

65.            Песков И.В. Первая Мировая война : самая полная энциклопедия / И. В. Песков. – М.: Яуза : Эксмо, 2014. – 175 с.

66.            Плотников И. Ф. Александр Васильевич Колчак. Жизнь и деятельность. – Ростов-н/Д.: Феникс, 1998. – 309 с.

67.            Португальский Р. М. Первая мировая в жизнеописаниях русских военачальников / Р. М. Португальский, П. Д. Алексеев, В. А. Рунов ; под общ. ред. В. П. Маяцкого. – М.:Элакос, 1994. – 399 с.

68.            Редкин А. Брусиловский прорыв // Военная мысль. 1946. – № 6. – С. 53-66.

69.            Репников А. В. На Русском фронте / А. В. Репников // Российская история. – 2014. – № 5. – С. 206-209. – Рец. на моногр.: Асташов А. Б. Русский фронт в 1914 – начале 1917 года: военный опыт и современность. – М.: Новый хронограф, 2014. – 740 с.

70.            Ростунов, И. И. Русский фронт Первой Мировой Войны. – М.: Наука, 2010. – 388 c.

71.            Россия в Первой мировой войне. 1914-1918 : энциклопедия : в 3 т. Т. 1. А / Российский государственный архив социально-политической истории, Институт российской истории РАН, Изд-во «Российская политическая энциклопедия» ; редкол.: А. К. Сорокин (отв. ред.) [и др.]. – М. : РОССПЭН, 2014. – 822 с.

72.            Россия в Первой мировой войне. 1914-1918 : энциклопедия : в 3 т. Т. 2. К – П / Российский государственный архив социально-политической истории, Институт российской истории РАН, Изд-во «Российская политическая энциклопедия» ;редкол.: А. К. Сорокин (отв. ред.) [и др.]. – М. : РОССПЭН, 2014. – 903 с.

73.            Россия в Первой мировой войне. 1914-1918 : энциклопедия : в 3 т. Т. 3. Р – Я / Российский государственный архив социально-политической истории, Институт российской истории РАН, Изд-во «Российская политическая энциклопедия» ; редкол.: А. К. Сорокин (отв. ред.) [и др.]. – М. : РОССПЭН, 2014. – 715 с.

74.            Русская армия в Великой войне: военно-исторический сборник / под ред. Л.М. Сурис. – Москва ; Берлин : Директ-Медиа, 2015. – Вып. 1. – 255 с.

75.            Русская армия в Великой войне: военно-исторический сборник / под ред. Л.М. Сурис. – Москва ; Берлин : Директ-Медиа, 2015. –Вып. 3. – 151 с.

76.            Русская военная история [Текст]: сборник научных работ, посвященных 100-летию начала Первой мировой войны и памяти Михаила Тимофеевича Калашникова, Фил. РГСУ в г. Дедовске Московской области, 2014 г. / М-во образования Московской обл., Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования Московский гос. обл. ун-т, Фил. федерального гос. бюджетного образовательного учреждения высшего проф. образования «Российский гос. социальный ун-т» в г. Дедовске Московской обл. – Москва : ИИУ МГОУ, 2014. – 211 с.

77.            Сенявская Е. С. Окопный быт Первой мировой войны: очерк фронтовой повседневности / Е. С. Сенявская // Историческая психология и социология истории. – 2014. – № 1. – С. 192-219.

78.            Скорик А.П. Боевые дела и военная повседневность 36-го Донского казачьего полка в годы Великой войны 1914-1917 гг. / Скорик Александр Павлович ;худож. Владимиров И. А., Аверьянов А. Ю. // История в подробностях. – 2014. – № 6 (48). – С. 6-17.

79.            Смирнов А. Венок на могилу генерала Чернавина : его обширные материалы по истории Первой мировой войны стали уникальным источником для поколений военных историков / Андрей Смирнов // Родина. – 2017. – № 4. – С. 40-44.

80.            Снесарев А. Гримасы стратегии // Военная мысль и революция. 1923. Кн. 4. – С. 74-85.

81.            Соколов Ю. В. Красная звезда или крест? : (жизнь и судьба генерала Брусилова). – М.: Россия молодая, 1994. – 168 с.

82.            Соколов-Страхов К. Рокировка крупных сил к флангу // Военно-исторический бюллетень. 1936. – № 2. – С. 3-8.

83.            Стратегический очерк войны 1914-1918 гг. Часть 1. – М., 1922. – https://www.runivers.ru/lib/book3171/10099/

84.            Суржикова, Н. В. Военный плен в российской провинции (1914-1922 гг.). – М.: Российская политическая энциклопедия, 2014. – 440 c.

85.            Суряев В. Н. Структура русского офицерского корпуса накануне Первой мировой войны / В. Н. Суряев // Российская история. – 2017. –№ 6. –С. 114-128.

86.            Таленский Н.А. Первая мировая война 1914-1918 гг. М., 1944; Вержховский Д.В. Первая мировая война 1914-1918 гг. М., 1954.

87.            Торопцев А. Первая мировая война. – М.: Росмэн, 2011. – 112 c.

88.            Тышецкий И. Происхождение Первой мировой войны. – М.: Международные отношения, 2015. – 704 c.

89.            Филатов К. Солдаты Первой мировой // Алтай. – 2014. – № 4. – С. 128-141.

90.            Харук А. Истребители Первой Мировой. – М.: Эксмо, Яуза, 2014. – 304 c.

91.            Черныш А.В. На фронтах Великой войны: воспоминания. 1914–1918; Российское историческое общество, Федеральное архивное агентство, Государственный архив Российской Федерации; авт. вступ. ст. А.В. Посадский. – М. :Кучково поле, 2014. – 368 с.

92.            Шацилло К. Ф. Россия перед Первой мировой войной: (вооруженные силы царизма в 1905-1914 гг.). – М.: Наука, 1974. – 112 с.

---

[1] Мировая война 1914-1918 гг. Луцкий прорыв. Труды и материалы к операции Юго-Западного фронта в мае-июне 1916 г. - М., 1924.

[2] Зайончковский А. М. Мировая война. Общий стратегический очерк. М., 1924; он же.  Подготовка России к мировой войне. М., 1926.

[3] Корольков Г. К. Несбывшиеся Канны. М., 1926; Капустин Н. Я. Оперативное искусство в позиционной войне. М.-Л., 1927; Меликов В. А. Стратегическое развертывание по опыту Первой империалистической войны 1914 -1918 гг. и Гражданской войны в СССР. М., 1939.

[4] Изместьев П. Французы о Гинденбурге и Людендорфе // Военное обозрение. 1921. № 1. С. 78-81; Снесарев А. Гримасы стратегии // Военная мысль и революция. 1923. Кн. 4. С. 74-85; Вольпе А. Корни оперативного плана войны // Война и революция. 1930. Кн. 1. С. 13-54; Соколов-Страхов К. Рокировка крупных сил к флангу // Военно-исторический бюллетень. 1936. № 2. С. 3-8.

[5] См., например, Вебер Ю. Брусиловский прорыв. М., 1941.

[6] См., например, Галактионов Н. О роли Второго фронта против Германии в Первую мировую войну. М., 1943.

[7] Денисевич Н. Ю. Сухопутная и противовоздушная оборона островов Моонзунда в войну 1914-1918 гг. М., 1941; Борисов А. Праснышская операция // Военно-исторический журнал. 1941. № 3. С. 26-35; Корсун Н. Г. Первая мировая война на Кавказском фронте. Оперативно-стратегический очерк. М., 1946; Редкин А. Брусиловский прорыв // Военная мысль. 1946. № 6. С. 53-66 и др.

[8] Каминский Л.С., Новосельский С.А. Потери в прошлых войнах. М, 1947.

[9] Таленский Н.А. Первая мировая война 1914-1918 гг. М., 1944; Вержховский Д.В. Первая мировая война 1914-1918 гг. М., 1954.

[10] Ростунов И. И. Русский фронт Первой мировой войны. М., 1976.

[11] Гаврилов Л. М., Кутузов В. В. Перепись русской армии 25 октября 1917 г. // История СССР. 1964. № 2. С. 87-91; Гаврилов Л. М. Численность русской действующей армии в период Февральской революции // История СССР. 1972, № 3. - С. 198-202; Поляков Л. Е. Цена войны. Демографический аспект. М., 1985. 

[12] Павлов А. Ю. Русские войска во Франции во время Первой мировой войны // Новый часовой. 1994. № 2. С. 92-97; он же. Русские войска на Македонском фронте во время Первой мировой войны // Новый часовой. 1997. № 5. С. 86-95; Нелипович С. Г. Фронт сплошных митингов // Военно-исторический журнал. 1999. № 2. С. 34-47; он же. Варшавское сражение. Октябрь 1914. М., 2006; Герасимов В. Л. Борьба за превосходство в воздухе в кампании 1916 года // Военно-исторический журнал. 2003. № 8. С. 29-33; Михайлов В. В. Разгром турецкой армии и овладение первоклассной крепостью // Военно-исторический журнал. 2006. № 8. С. 49-53; Оськин М. В. Галицийская битва. Август 1914. М., 2006; он же. Крушение германского блицкрига в 1914 году. М., 2007; Пахлаюк К. Ласдененская операция и отход Вержболовской группы из Восточной Пруссии // Рейтар. Военно-исторический журнал. 2007. № 34 (1). С. 62-81.

[13] Базанов С. Н. Фронтовые пути русских армий // Военно-исторический журнал. 1996. № 1. С. 73-81; № 4. С. 25-35.

[14] Милюков П.Н. Воспоминания. Т. I-II. - М., 1990

[15] Сазонов С. Д. Воспоминания. - М., 1991.

[16] Зайончковский, А. М. Первая мировая война 1914-1918 (эксклюзивное подарочное издание) / А.М. Зайончковский. - М.: Эксмо, 2014. – С. 62

[17] Оськин М.В. Первая мировая война. - М.: Вече, 2010. – С.45

[18] Ростунов, И. И. Русский фронт Первой Мировой Войны / И.И. Ростунов. - М.: Наука, 2010. – С. 71

[19] Тышецкий И. Происхождение Первой мировой войны. - М.: Международные отношения, 2015. – С. 82

[20] Голденков М. Конец старого мира. Забытые страницы Первой мировой войны / Михаил Голденков. - М.: Букмастер, 2014. – С. 122

[21] Баиов, А. К. Первая Мировая война 1914-1918 гг . / А.К. Баиов. - М.: РИСИ, 2015. – С. 65

[22] Шацилло, К. Ф. Россия перед Первой Мировой войной / К.Ф. Шацилло. - М.: Наука, 2016. – С.32

[23] Куличкин, С. П. На фронтах Первой мировой / С.П. Куличкин. - М.: Вече, 2014. – С.78

[24] Война и мир. Первая мировая война и ее влияние на развитие общественного порядка и демократии (+ CD). - М.: Российская политическая энциклопедия, 2015. – С.36

[25] Айрапетов, О. Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914-1917). 1916 год. Сверхнапряжение / О.Р. Айрапетов. - М.: Кучково поле, Военная Книга, 2015. – С.102

[26] Еременко, А. И. Служба Родине. 1914-1939 / А.И. Еременко. - М.: Вече, 2015. – С.96

[27] Миронов, В.Б. Первая мировая война. Борьба миров. - М.: Олма Медиа Групп, 2014. –С. 253

[28] Моррис, Нил Первая мировая война / Нил Моррис. - М.: Амфора, 2014. – С.169

[29] Первая Мировая война. Исследования. Документы. - Москва: Машиностроение, 2016. – С.138

[30] Торопцев А. Первая мировая война. - М.: Росмэн, 2011. – С.87

[31] Баиов, А. К. Первая Мировая война 1914-1918 гг . / А.К. Баиов. - М.: РИСИ, 2015. – С.121

[32] Оськин М.В. Первая мировая война. - М.: Вече, 2010. – с. 87

[33] Зайончковский А. М. Первая мировая война / А. М. Зайончковский. –Иллюстрированное изд. –Москва : Э, 2015. –С.85.

[34] Пахалюк  К. А. Восточно-прусская катастрофа 1914 года / К. А. Пахалюк // Военно-исторический журнал. –2011. – N 2. – С. 9

[35] Пахалюк  К. А. Восточно-прусская катастрофа 1914 года / К. А. Пахалюк // Военно-исторический журнал. –2011. –N 2. –С. 11

[36] Репников А. В. На Русском фронте / А. В. Репников // Российская история. –2014. –№ 5. –С. 206-209. –Рец. на моногр.: Асташов А. Б. Русский фронт в 1914 –начале 1917 года: военный опыт и современность / А. Б. Асташов. –Москва : Новый хронограф, 2014. –С.125

[37] Репников А. В. На Русском фронте / А. В. Репников // Российская история. –2014. –№ 5. –С. 206-209. –Рец. на моногр.: Асташов А. Б. Русский фронт в 1914 –начале 1917 года: военный опыт и современность / А. Б. Асташов. –Москва : Новый хронограф, 2014. –С. 138.

[38] Черныш, А.В. На фронтах Великой войны: воспоминания. 1914–1918/ А.В. Черныш ; Российское историческое общество, Федеральное архивное агентство, Государственный архив Российской Федерации ; авт. вступ. ст. А.В. Посадский. –Москва :Кучково поле, 2014. –С.115.

[39] Песков И.В. Первая Мировая война : самая полная энциклопедия / И. В. Песков. –Москва : Яуза : Эксмо, 2014. –С.65

[40] Песков И.В. Первая Мировая война : самая полная энциклопедия / И. В. Песков. –Москва : Яуза : Эксмо, 2014. –С. 80

[41] Россия в Первой мировой войне. 1914-1918 : энциклопедия : в 3 т. Т. 1. А –Й / Российский государственный архив социально-политической истории, Институт российской истории РАН, Изд-во "Российская политическая энциклопедия" ; редкол.: А. К. Сорокин (отв. ред.) [и др.]. –М. : РОССПЭН, 2014. –С.202

[42] Россия в Первой мировой войне. 1914-1918 : энциклопедия : в 3 т. Т. 1. А –Й / Российский государственный архив социально-политической истории, Институт российской истории РАН, Изд-во "Российская политическая энциклопедия" ; редкол.: А. К. Сорокин (отв. ред.) [и др.]. –М. : РОССПЭН, 2014. –С.281

[43] Русская военная история [Текст] : сборник научных работ, посвященных 100-летию начала Первой мировой войны и памяти Михаила Тимофеевича Калашникова, Фил. РГСУ в г. Дедовске Московской области, 2014 г. / М-во образования Московской обл., Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования Московский гос. обл. ун-т, Фил. федерального гос. бюджетного образовательного учреждения высшего проф. образования "Российский гос. социальный ун-т" в г. Дедовске Московской обл. –Москва : ИИУ МГОУ, 2014. –С.102

[44] Русская военная история [Текст] : сборник научных работ, посвященных 100-летию начала Первой мировой войны и памяти Михаила Тимофеевича Калашникова, Фил. РГСУ в г. Дедовске Московской области, 2014 г. / М-во образования Московской обл., Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования Московский гос. обл. ун-т, Фил. федерального гос. бюджетного образовательного учреждения высшего проф. образования "Российский гос. социальный ун-т" в г. Дедовске Московской обл. –Москва : ИИУ МГОУ, 2014. –С. 115

[45] Новикова И. Великая война: взгляд через столетие / Ирина Новикова // Наука в России. –2014. –№ 4. –С. 86

[46] Зайончковский А. М. Первая мировая война / А. М. Зайончковский. –Иллюстрированное изд. –Москва : Э, 2015. –С.203

[47] Война и мир в новой и новейшей истории России : (к 100-летию начала Первой мировой войны) / Общероссийская общественная орг. "Российский ученые социалистической ориентации". –М. : АИРО-XXI, 2014. –С 105

[48] Асташов  А.Б. Русский фронт в 1914 –начале 1917 года: военный опыт и современность –М.: Новый хронограф, 2014. –С.306

[49] Зайончковский А. М. Первая мировая война / А. М. Зайончковский. –Иллюстрированное изд. –Москва : Э, 2015. –С. 254

[50] Русская армия в Великой войне: военно-исторический сборник / под ред. Л.М. Сурис. –Москва ; Берлин : Директ-Медиа, 2015. –Вып. 3. –С. 62

[51] Головин, Н. Н. Из истории кампании 1914 года на русском фронте.. –М. : Айрис пресс, 2014.– С.78

[52] Россия в Первой мировой войне. 1914-1918 : энциклопедия : в 3 т. Т. 2. К –П / Российский государственный архив социально-политической истории, Институт российской истории РАН, Изд-во "Российская политическая энциклопедия" ;редкол.: А. К. Сорокин (отв. ред.) [и др.]. –М. : РОССПЭН, 2014. –С.465 

[53] Россия в Первой мировой войне. 1914-1918 : энциклопедия : в 3 т. Т. 2. К –П / Российский государственный архив социально-политической истории, Институт российской истории РАН, Изд-во "Российская политическая энциклопедия" ;редкол.: А. К. Сорокин (отв. ред.) [и др.]. –М. : РОССПЭН, 2014. –С. 652