Археология Дона и Приазовья

ПЕРВОБЫТНОЕ ОБЩЕСТВО НА ТЕРРИТОРИИ ДОНА Белая Калитва » История Донского края

Первые люди на территории Дона появи­лись 100—150 тысяч лет назад в исто­рический период, который называется ашельской эпохой каменного века. Об этом расска­зывают орудия древнего человека, найденные археологами в различных уголках нашего края: на побережье Таганрогского залива Азовского моря, в устье реки Северский До­нец и других местах.  Жизнь наших далеких предков во многом зависела от окружающей природы, потому что основными средствами существования были охота и собирательство. Мясо убитых животных, собранные съедобные травы, ко­ренья и плоды шли в пищу немногочислен­ных групп древнего населения, передвигав­шихся вдоль берегов рек.  Люди этой эпохи уже умели поль­зоваться природным огнем, изготовляли несложные орудия труда из дерева, кости и разных по­род камня, но еще не строили постоянных жилищ. Основ­ное орудие ашельского чело­века — обитая с двух сторон кремневая галька, называемая ручным рубилом. Оно имело заостренный конец — лезвие и притуплённый край — ру­коять и служило для различ­ных целей: им рубили сучья, рыли землю, наносили удары животным.  Намного чаще на Дону встречаются памятники сле­дующей эпохи — мустьерской. Самые известные из них — древние стоянки у хутора Рожка, в устье Миусского ли­мана, обнаруженные во вре­мя раскопок в 1961—1963 го­дах.  Мустьерские охотники жи­ли за 40—30 тысяч лет до н. э. Следы их стоянок мож­но найти лишь на большой глубине. Изучение костей животных, пятен золы и кремниевых изделий позволяет ученым представить жизнь древнего человека, его занятия.  Как и их предшественники, люди мустьерской поры вели кочевой образ жизни. Они задерживались лишь в районах, бо­гатых дичью. Охота была основным средством существования. Древний человек охотился на бизонов, лошадей, гигантских оленей и некоторых хищников, живших в те далекие времена на территории Дона.  На протяжении многих веков люди совершенствовали тех­нику изготовления орудий труда. В мустьерскую эпоху орудия охоты изготовлялись уже не из массивных кусков кремня, а из тонких пластин-отщепов. Назначение таких орудий, их разме­ры и форма были многообразными. Для разных работ применялись различные типы изделии: но­жи, скребла, остроконечники.  Периодические приближения и отступления ледников в камен­ном веке меняли условия суще­ствования людей. В течение тыся­челетий одни виды животных вымирали, уступая место другим, более приспособленным к новым условиям. Менялась и раститель­ность. В борьбе с суровой приро­дой изменялся и сам человек. Сла­бые связи, существовавшие между отдельными представителями пер­вобытных групп, уступили место родовой организации. Постепенно менялся и облик человека, однако в строении тела людей мустьер-ской поры — неандертальцев — бы­ло еще много черт, унаследованных от животных.  Люди следующей эпохи — верхнего палеолита, приспосабли­ваясь к окружающей среде, сделали много ценных открытий. Добыча крупных животных — мамонта, зубра — способствова­ла изобретению новых способов охоты — с помощью ловчих ям, загонов.  После удачной охоты мясо огромных животных не могло быть съедено сразу. Поэтому возникла необходимость заготов­ления мяса впрок — засола, сушки, копчения. Охота на крупных зверей требовала коллективных усилий, и люди поселялись вместе в удобных местах и надолго, родовыми группами.  В районе города Воронежа известна целая сеть стоянок верхнего палеолита. Густо заселены были дельта Дона и при­легающая к ней часть побережья Азовского моря. Археологами хорошо изучены стоянки этого времени: Каменная балка у ху­тора Недвиговки, Югинская — по течению реки Самбека и Ам-вросиевская — в Приазовье.  За последние годы открыты новые местонахождения: Старо-золотовское на Дону, Мокрый Чулек и Чалтырское на правом берегу Мертвого Донца. Кости мамонта и несколько кремневых отщепов были найдены в 1962 году на строительстве Новочер­касской ГРЭС.  Холодный климат и оседлая жизнь заставили людей эпохи верхнего палеолита строить долговременные жилища в виде полуземлянок с перекрытием из костей крупных животных, де­рева и шкур.  Наряду с охотой на мамонта, люди занимались добычей мелких животных, рыб и птиц. Со временем это занятие вы­двинулось на первое место, так как стада крупных животных были в значительной степени истреблены, а остатки их исчезли с последним отступлением ледника. Охота на мелкую дичь, кроме того, имела свои преимущества: вырабатывала индивиду­альные качества охотника, была более надежной и не опасной. Позднее человек стал сохранять в неволе раненых или пойман­ных животных, чтобы обеспечить себя пищей в случае неудач­ной охоты. Это положило начало их приручению и одомашни­ванию.  На верхнепалеолитичеоких стоянках Нижнего Дона най­дены самые разнообразные орудия: кремневые ножи, скреб­ки, резцы, проколки, острия, наконечники копий, дротиков и стрел различных типов. Обнаружено много орудий из кости и рога: иглы, шилья, наконечники, гарпуны и рыболовные крючки.  Люди эпохи верхнего палеолита выгодно отличались от сво­их предшественников мустьерского времени: они умело пользо­вались огнем, носили разнообразную одежду, сшитую из кож и шкур, освоили технику плетения, а также резьбу по дереву и кости.  Жизнь усложнила повседневный быт человека, появились первобытные формы религии, многочисленные магические об­ряды, в числе которых основное место занял погребальный об­ряд. Верования первобытных охотников отражены и в первых памятниках искусства. Из кости и рога, из глины с примесью жира вырезались и лепились магические фигурки животных и людей, чаще всего — женщин. Женские фигурки символизиро­вали плодородие в природе. Много таких статуэток найдено на стоянках Верхнего Дона.  В самую позднюю стадию верхнего палеолита и в последую­щую, так называемую мезолитическую эпоху (XIV—VI тыся­челетия до н. э.) в связи с уходом на север крупных животных население Дона вновь переходит к подвижному образу жизни. Кратковременные стоянки кочующих охотников почти не оста­вили следов, поэтому памятники этой эпохи на Дону не найде­ны, хотя отдельные части составных мезолитических орудий (так называемые микролиты) встречаются по берегам рек в большом количестве.  Последнюю эпоху каменного века — неолит — многие иссле­дователи считают революционней в истории человечества. В этот период впервые появились новые формы хозяйственной деятельности: земледелие и скотоводство, были изобретены но­вые орудия труда, ткань, керамика. В некоторых частях земно­го шара, где развитие из-за благоприятных географических условий шло быстрее, человечество вплотную подошло к соз­данию первых классовых обществ, первых государств.  Однако на Дону в период неолита (V—IV тысячелетия до н. э.) охота и рыболовство сохраняли свое первостепенное зна­чение. Неолитические поселения и стоянки располагались непо­средственно по берегам Дона и его притоков. Река давала пи­щу, связывала с соседями. Крутые берега защищали от холод­ных северо-восточных зимних ветров.  Исследование неолитических памятников на Дону затрудне­но тем, что за последующие тысячелетия уровень вод Азово-Черноморского бассейна повысился на несколько метров, и ныне большинство древних поселений недоступно для изучения. Со­хранились лишь стоянки на старых пересохших руслах (напри­мер, в долине р. Миуса) или на высоких, крутых берегах (Ра­кушечный Яр, у станицы Раздорской).  На этих стоянках найдены костяные крючки и гарпуны, ка­менные грузила, первая керамика, изготовленная вручную из глины с примесью песка или толченой ракушки, а под Вороне­жем из Дона был поднят целый неолитический челн, выдолб­ленный из ствола дуба. Обожженные на кострах без примене­ния гончарных печей, сосуды имели конусовидную форму с округлым или острым дном и прочерченный по сырой глине гео­метрический орнамент.  В период неолита повсюду, в том числе и на Дону, изме­нились приемы изготовления каменных орудий. Появились шли­фованные клиновидные топоры, была освоена техника сверле­ния. Из кремневых изделий можно выделить ножи на длинных  правильно ограненных пластинах и тщательно обработанные на­конечники стрел.

МЕДНО-БРОНЗОВЫЙ ВЕК Белая Калитва » История Донского края

Тесно связанный с окружающей природой, человек прошло­го широко использовал ее дары, умело приспосабливая свое хо­зяйство к местным условиям. В поймах рек, богатых рыбой и дичью, процветали охота и рыболовство, на плодородных и орошаемых землях зарождалось земледелие, а в засушливых солончаковых степях — кочевое скотоводство. Наиболее ярко это проявляется в эпоху энеолита и бронзового века (III—II ты­сячелетия до н. э.)—после крупного общественного разделения труда, выделения пастушеских племен.  Самыми ранними из открытых на Дону памятников этого времени являются энеолитические поселения: Ливенцовское— в черте города Ростова и Константиновское — на правом берегу Дона, у города Константиновска.  Обитатели поселений были знакомы с привозной кавказской медью, но большинство орудий труда изготовляли из старого, более дешевого сырья — кремня и камня. Это были скребки различных форм и размеров, ромбовидные наконечники копий и дротиков, проколки, клиновидные полированные топорики, ножи.  Жители Константиновского поселения занимались земледе­лием, скотоводством, охотой и рыболовством. Это подтвержда­ют находки — кремневые вкладыши серпа, остатки костей ди­ких и домашних животных, предметы охоты и рыболовства. По­селенцы лепили вручную глиняную посуду — высокие сосуды с острым дном. Верхняя часть их покрывалась красивым орнамен­том. Из керамических изделий в Константиновском поселении изготовлялись также различных форм очажные подставки под вертела.  Сравнение этих изделий с находками на других поселениях дает основание думать, что область Нижнего Дона в ту дале­кую эпоху была связана экономическими и культурными нитя­ми с населением территорий нынешних Украины, Крыма, Кав­каза и других районов.  Обитатели энеолитических поселений жили в больших на­земных жилищах. Поселки были защищены естественными скло­нами холмов, а иногда и дополнительными искусственными со­оружениями: рвом, валом, частоколом. Необходимость в такой защите была вызвана тем, что в степях в конце энеолита по­явились воинственные племена скотоводов-кочевников. Эти пле­мена были многочисленны и имели хорошую военную организа­цию. Они первыми на земном шаре приручили и использовали как средство передвижения лошадь. Это помогло им постепенно вытеснить оседлое население и занять всю степную территорию С их пребыванием на Дону связаны первые курганные мо­гильники.  Число курганов даже теперь, когда большая часть их уни чтожена временем, очень велико. Разбросанные группами и по одиночке, размерами от едва заметных холмиков до огромны: насыпей, они тянутся по водоразделам, оживляя степной пейзаж. В народной памяти происхождение курганов обычно связа­но с событиями недавних исторических эпох: на Украине — с деятельностью запорожцев, на Дону — с татарами, турками, ка­заками. В действительности большинство курганов представляет надмогильные сооружения бронзовой эпохи.  В начале нашего века археологическими раскопками было установлено, что курганные погребения бронзового века можно разделить по конструкции могил на три группы: ямные, ката-комбные и срубные, принадлежащие различным племенам, по­следовательно сменявшим друг друга на донской территории. Самые ранние погребения относятся к ямной культуре. Оставившие их племена обитали в конце III тысячелетия на огромной территории степи от Заволжья до Днепра. Они ис­пользовали в быту круглодонные сосуды со сложным орнамен­том, были вооружены каменными боевыми топорами с просвер­ленным для рукоятки отверстием, знали металл, но большинст­во орудий делали еще из кремня, камня и кости. За несколько веков своего существования племена ямной культуры претерпе­ли многие изменения, часть их кочевала, разводя скот, часть была оседлой. На Дону, выше нынешнего Цимлянского моря, у хутора Репина открыты остатки поселения людей этой куль­туры.  В начале II тысячелетия до н. э. бассейн Северского Донца, а затем и донское правобережье были заселены пришедшими с запада племенами катакомбной культуры. Местное население они частично уничтожили, часть его ушла за Дон, а остатки, очевидно, смешались с пришельцами. Новая культура расцвела в XVIII—XVI веках до н. э. В это время племена катакомбной культуры проникают на левый берег Дона, в степные рай­оны нынешней Калмыкии и Ставрополья. Здесь они сталкива­ются с сильным влиянием населения Северного Кавказа. Юж­ные соседи снабжают кочевников металлическими изделиями, сырьем, привозные предметы служат образцами для местного производства.  Под влиянием разных условий материальная культура пле­мен на левом и правом берегах Дона начинает в это время рез­ко различаться. Различны и их исторические судьбы.  Скотоводы-кочевники на правом берегу Дона и в его дельте постепенно переходят к оседлости. Этому способствуют местные географические условия и влияние северных соседей, где в зоне лесостепи оседлость была более традиционной. Возникают пер­вые немногочисленные поселения, одним из которых является Ливенцовское, расположенное на том же месте, что и поселение эпохи энеолита. Его жители имели развитое скотоводческое хо­зяйство, изготовляли высококачественную керамику с характер­ными для катакомбной культуры узорами, нанесенными плете­ным шнуром-тесьмой.  В середине II тысячелетия сюда проникают лесостепные племена. Их керамика украшена геометрическим орнаментом из налепных валиков или прочерченных по сырой глине линий. Пришельцы смешались с местным населением, их приход укре­пил оседлость.  Взаимоотношения различных племенных групп в это время были далеко не мирными. Река Дон до некоторой степени слу­жила барьером между оседлыми обитателями правобережья и населением сальских и манычских степей, где природные условия способствовали сохранению кочевого хозяйства. В начале вто­рой половины II тысячелетия до н. э. кочевые племена временно захватывают правобережье. Их погребения с большим количе­ством металлических изделий кавказского происхождения и ха­рактерными сосудами реповидной формы встречаются в Приазовье вплоть до нижнего течения Днепра. В донскую дельту с юга проникают и другие племена позднего бронзового века. На месте все тех же Ливенцовских поселений во второй поло­вине II тысячелетия до н. э. такими пришельцами сооружена мощная крепость с толстыми каменными стенами, башнями и выдолбленными в скальном грунте рвами.  Однако укрепления не помогли в борьбе с новым опасным врагом. В последние века бронзовой эпохи все донское право­бережье, а частично и районы по левому берегу были захвачены племенами так называемой срубной культуры. Эта культура сформировалась в далеких заволжских степях, и с середины II тысячелетия до н. э. ее носители начали постепенное продви­жение на запад.  Воинственные кочевые племена, вооруженные кинжалами и копьями, изготовленными из уральской бронзы, захватили ог­ромную территорию по среднему течению Дона, нижнему — Днепра, дошли до Днестра, проникли в Крым. Низовья Дона не избежали общей участи, хотя и были завоеваны немного поз­днее. Стены Ливенцовской крепости хранят следы долгой^ оса­ды, а возможно, и штурма. Между камнями во рву найдено много оружия. Только на одном из участков стены собрано не­сколько сотен кремневых наконечников стрел, принадлежащих племенам срубной культуры. Срубное поселение и могильник, возникшие здесь впоследствии, не оставляют сомнения в том, что штурм был успешным.  Продвижение племен срубной культуры на запад длилось долго, а общение с многими племенами на захваченных терри­ториях изменило характер их первоначальной культуры. Коче­вые племена быстро переходят к оседлости, на берегах Дона и его притоков появляется много срубных поселений с земляны­ми, деревянными или даже каменными (Ливенцовка 1) жили­щами, с остатками многочисленных ремесленных производств. Привычка хоронить умерших в курганах, связанная с кочевым бытом, уступила место обычаю захоронения в грунтовых мо--гильниках. Прежние острореберные и баночные формы сосудов теперь сочетаются с другими, заимствованными у местного на­селения. Металлические изделия: топоры, кинжалы, -серпы, а также клепанные из медного листа котлы сохраняют прежнюю форму, но, кроме уральской бронзы, на Дону для их изготов­ления используется и кавказский металл. Хотя скотоводство и продолжало играть в хозяйстве ведущую роль, однако важное значение имели и земледелие, рыболовство, охота.  I Конец эпохи бронзового века совпадает с быстрым разложе­нием родового строя, ростом общественного богатства и нера­венства, возникновением мощных военных союзов. По-видимо­му, Дон был местом формирования одного из таких племенных объединений, известного по письменным источникам, как ким­мерийское/ О нем пишет греческий историк Геродот в своей «Истории». Продвижение киммерийских племен на юг в нача­ле I тысячелетия до н. э. навело ужас на мощные рабовладель­ческие державы Малой Азии и Месопотамии. В начале I тысячелетия до к. э. на Нижнем Дону на недол­гое время расцветает группа поселений поздней бронзы со свое­образной культурой, в которой степные срубные элементы тес­но переплелись с южными влияниями Кавказа и Крыма. Сов­сем близко от нынешнего Ростова расположена целая цепочка таких поселений: Кобяково, Гниловское, Хапровское, Сафьяно-во. В культурных слоях этих памятников найдены целые пла­сты из рыбьих «остей и чешуи, много каменных грузил для се­тей, костяные и бронзовые крючки. Кроме рыболовства, мирное население занималось, судя по остаткам костей, разведением крупного и мелкого рогатого скота, свиней, практиковал сь и земледелие. Но длительное существование незащищенных по­селений в ту тревожную эпоху было невозможным. Жизнь в них прекращается к VIII веку до н. э., что совпадает в По-донье с концом бронзового и началом железного века.

РАННЕЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ НА ДОНУ (VII-X вв. н. э.) Белая Калитва, История Донского края

История Подонья в эпоху раннего средневековья изучена недостаточно хорошо. Частая смена населения, перемещения целых народов, военные столкновения, которыми так бога­та эта эпоха, затрудняют восстановление прошлого во всех деталях.  После гибели поселений античного времени на Дону с IV по VII век н. э. отсутствует оседлое население. Кочевые племена готов, неоднородные и до прихода на Дон, по-видимому, вклю­чили в свою среду часть сармато-аланского населения. В конце IV века н. э. все эти народы были сметены движением с восто­ка племен, говорящих на тюркском языке и известных в истории под собирательным именем гуннов. Затем в течение V—VII веков н. э. на территории Дона попеременно бытуют кочевые племена, близкие к гуннской среде: оногуры, совиры, болгары.  Лишь с конца VII — начала VIII века н. э. на Дону, как, впрочем, и на прилегающих территориях, появляется большое количество оседлых поселений. Их появлению предшествует борьба в 70-х годах VII века н. э. между племенами болгар и хозар. Победа хозар способствовала возвышению их политиче­ского объединения — каганата и включению в его границы тер­ритории Подонья. Это событие совпало с началом активного перехода к оседлости кочевых и полукочевых племгн в между­речье Дона и Волги.  Центр хозарского каганата находился на Нижней Волге, а крупнейшим пунктом на Дону становится построенная в IX ве­ке на месте, ныне затопленном Цимлянским морем, крепость Саркел. Сооруженная из кирпича с помощью византийских мастеров, крепость имела прямоугольную форму, была защище­на 16 башнями, рвами и валами.  Кроме Саркела, на Дону известны и другие укрепленные поселения этой эпохи, названия которых нам неизвестны. Это городища у нынешнего рабочего поселка Семикаракорский, го­рода Константиновска, хутора Крымского, поселения Самбек и в других местах. Известны и десятки других, более мелких по­селений так называемой салтово-маяцкой культуры (название произошло от названий современных населенных пунктов, близ которых впервые были обнаружены памятники этого типа).  Население в них жило в полуземлянках, находившихся да­леко одна от другой, или в наземных жилищах. Основной фор­мой хозяйства было разведение скота. Использовалась керами­ка как изготовленная на гончарном круге (амфоры, кувшины), так и вылепленная вручную (горшки-корчаги). Поселения эти принадлежали болгарскому населению на Дону, политически подчиненному хозарскому каганату.  Расцвет средневековых городищ на Дону приходится на IX век. На рубеже IX—X веков н. э. часть их погибает, вероятно, под ударами кочевых племен печенегов, чья активность посте­пенно возрастает. Наиболее крупные существуют и в X веке, но падение Саркела в 985 году прекращает жизнь и на них.  История развития Подонья в XI веке связана с проникно­вением половцев на востоке и усилением Древнерусского госу­дарства на северо-западе.

ГРЕЧЕСКИЕ ПОСЕЛЕНИЯ НА ДОНУ Белая Калитва » История Донского края

На первый взгляд, сосуществование таких различных групп населения, как воинственные племена скифов и сарматов, с од­ной стороны, и греческих колонистов, с другой, на протяжении веков кажется удивительным. Однако если внимательно про­следить за историей освоения Северного Причерноморья грека­ми-колонистами многое становится понятным.  Во-первых, сосуществование не было полным, пришельцы занимали узкую прибрежную полосу, не претендуя на степные пространства—основную территорию кочевых племен. Эконо­мическая жизнь греческих городов не составляла конкуренции скифскому хозяйству, напротив, они удачно взаимодействова­ли, греческая транзитная торговля нуждалась « сырье, произ­водимом кочевниками, а те, в свою очередь, охотно приобрета­ли ремесленные изделия античных центров.  Во-вторых, сосуществование не всегда было мирным. Одна­ко греческие города, защищенные мощными укреплениями и хорошо вооруженными дисциплинированными воинами, успешно противостояли агрессивным попыткам кочевников, а позднее, с усилением централизованного Боспорского царства, греки и сами перешли в наступление, умело используя межплеменную рознь степного населения.  Первые временные экспедиции греков на Дон относятся к концу VII века до н. э. Находки античных изделий этого вре­мени, главным образом керамики, встречены во многих пунктах нашего края. ^'В VI веке до н. э. в устье Дона, в черте нынешнего Таган­рога, существовал постоянный торговый пункт греков. Сейчас это место залито водами Таганрогского залива Азовского моря и недоступно для исследований.  В V веке до н. э. много греков живет в городище, построен­ном местными племенами у нынешней станицы Елизаветинской. Это поселение быстро превратилось в торговый центр Нижнего Дона и утратило свое значение только к III веку до н. э. в свя­зи с возникновением на левом берегу реки, близ теперешнего хутора Недвиговки, другого центра города Танаиса. Античные авторы первых веков нашей эры неоднократно упоминают Танаис как сильный и богатый центр. Город был выстроен как крепость, с учетом многих особенностей фортифи­кационного искусства. Центральная часть городища представ­ляла собой квадрат размером 215X215 метров и была обнесена каменной стеной с башнями и глубоким рвом. С запада к ос­новному городищу примыкал посад, в свою очередь защищен­ный стенами меньшей мощности.  За семь веков своего существования, с III века до н. э. по IV век н. э. Танаис неоднократно перестраивался, подвергался разрушениям и вновь возрождался, не теряя при этом роли торгового центра Подонья.  Большинство населения Танаиса жило в каменных усадьбах, состоящих согласно античной архитектуре из двух-трех поме­щений с глубокими подвалами и маленького мощеного дворика. В подвалах хранились запасы продовольствия и товары. Жите­ли города использовали в быту предметы античной культуры, прежде всего привозную гончарную керамику: амфоры, пифосы, парадные краснолаковые чаши, кувшины, блюда. В городе об­ращалась боспорская монета, в ходу была греческая письмен­ность, судя по надписям, существовала обычная для греческих городов выборная форма власти во главе с должностным ли­цом элинархом. Ремесленники города изготовляли многие пред­меты, в том числе стеклянную посуду, ювелирные изделия, ке­рамику.  В то же время Танаис имел многие особенности, отличающие его от других горо­дов Боспора и объясняемые отдаленностью города от греческих центров. Дома танаитов покрывала кровля не из черепицы, а из камыша, гру­бая кладка стен была далека от античных образцов. При раскопках города Танаиса встречено немало свиде­тельств о смешении греческой культуры с культурой скифо-сарматской. Имена жителей, упоминаемых :в надписях, так­ же имели и греческое, и местное происхождение. О смешенном населении Танаиса свидетельствует и могильник города, где встречаются погребения различного происхождения. Жизнь танаитов была нелегкой. В маленьких темных домах не было места для печей. Помещения отапливались переносны­ми жаровнями, а освещались коптящим пламенем глиняных плошек-светильников. Усадьбы теснились вплотную одна к другой или разделялись узкими кривыми улочками-проходами. Строители города стремились использовать каждый свободный участок, ведь желающих поселиться за оборонительной стеной было много, а место ограничено.  Санитарное состояние города было ужасающим. Здесь же находился скот, высыпался мусор, дымили горны ремесленни­ков. Весной и осенью улицы тонули в грязи, а зимой были за­валены снегом.  Теснота, грязь и отсутствие водопровода часто приводили к возникновению болезней, развитию эпидемий. Очень высокой была смертность, особенно среди детей и подростков, об этом говорят погребения в могильнике Танаиса.  Выше уже говорилось о роли Танаиса в политической и эко­номической жизни всех поселений Нижнего Дона. В середине III века н.э. город и окружающие его поселения погибают, раз­рушенные вторжением в Придонье готских кочевых племен.  В IV веке н. э. город временно восстанавливается, правда, в значительно меньшем размере, но через несколько десятилетий вновь подвергается разгрому и гибнет окончательно.

РАННИЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК. СКИФО-САРМАТСКАЯ ЭПОХА Белая Калитва » История Донского края

Начало железного века на территории Северного Причерноморья, а следовательно, и Нижнего Дона связано с двумя важ­ными процессами, оказавшими большое влияние на историю по­следующих веков на юге нашей страны. Этими явлениями были: приход и распространение скифских племен и начало греческой колонизации.  Происхождение и ранняя история скифов имеют еще много неясных страниц. Греческий историк Геродот, посетивший Се­верное Причерноморье в V веке до н. э., указывает на восточ­ное, азиатское происхождение скифской культуры. Археологиче­ский материал, относящийся к началу I тысячелетия до н. э., не противоречит этому взгляду, и большинство советских исто­риков придерживается такого же мнения. Ранние скифские па­мятники появляются после продвижения на запад азиатских потомков племен срубной культуры позднего бронзового века. Хорошо оснащенные железным и бронзовым оружием, скифские племена вытесняют на юг и юго-запад своих предшественни­ков — киммерийцев и расселяются на большой территории юга Европейской части нашей страны.  Скифская культура повлияла на многие соседние племена, в том числе на население лесостепной полосы по течению Сред­него Днепра и Верхнего Дона, да и сами скифы не были еди­ной племенной общностью. Поэтому термин «скифы» стал упо­требляться как обобщающий для кочевников на более широкой территории.  Скифы, по Геродоту, обитали в степном междуречье Дуная и Дона. Дон, таким образом, был границей между скифскими и родственными им савроматскими племенами, обитавшими в Поволжье. Южными соседями скифов были племена меотов, жившие по восточному побережью Меотиды (Азовского моря). -м. В VII веке до н. э. скифские племена вели кочевую жизнь. Разведение скота — овец, коней и в меньшей степени быков — было главным хозяйственным занятием. Продукты скотовод­ства полностью обеспечивали быт скифов: мясо, молоко, кожа и шкуры, кость и рог—все шло в потребление, а позднее и в обмен. Передвижения племен с большими стадами проходили вдоль рек: летом, спасаясь от бескормицы в выгорающих степях, — на север, в лесостепную зону; зимой—на юг, в дельты Дона, Кубани, Днепра, где даже в суровое время года можно было прокормить скот.  Весь быт скифов был приспособлен к кочевой жизни. Жили­щем служила кибитка или наземное разборное сооружение ти­па юрты. Взрослое мужское население почти всю жизнь про­водило в седле, видимо, поэтому предметы конской упряжи со­ставляют едва ли не самую частую находку в ранних погре­бениях скифов.  За последнее время на Дону найдено немало памятников ранне-скифской культуры.  В 1959 году при раскопках кургана на окраине города Аксая был обнаружен клад VIII—VII веков до н. э., состоящий из двух наборов конской упряжи: бронзовых удил, псалиев' и блях. Погребения VI века до н. э. встречены в курганах у хутора Верхнеподпольный (1967), у поселка Койсугский (1967— 1968) и у города Константиновска (1968). В последнем по­гребении был найден интересный памятник раннего скифского искусства — костяная пластинка с гравированным изображением оленьего стада и напавшего на него хищника, по-видимому, пантеры.  В середине VII века до н. э. скифы через Кавказ проника­ют в Переднюю и Малую Азию, где участвуют в политической борьбе древневосточных держав: Урарту, Ассирии, Мидии и даже Египта. Согласно Геродоту они в течение 28 лет господ­ствуют в Азии, но затем, вытесненные сильным государством мидян, в начале VI века до н. э. возвращаются в причерномор­ские степи.  За эти годы в среде скифов произошли перемены. Кочевни­ки-скотоводы, жившие в VII веке до н. э. большими родовыми общинами с совместным производством и потреблением, где частная собственность на скот уживалась с родовыми тради­циями, побывав на юге и познакомившись с государствами Во­стока, резко изменились. В походах сложилась мощная военная организация с многочисленной администрацией, выделяющейся своим общественным и имущественным положением. Верхушка усвоила приемы эксплуатации, право наследования, пышный быт и имела больший вкус к грабительским набегам, чем к разведе­нию скота.  Вернувшиеся племена подчиняют себе оставшихся на ме­стах скифов и создают первое в Причерноморье классовое об­щество. Геродот называет этих скифов царскими и сообщает,  И что остальных скифов они считали своими рабами. Дон был восточной периферией этого государства, а центр находился в ни­зовьях Днепра.  В конце VI века до н. э. неудачный по­ход персидского царя Дария I в Северное Причерноморье укрепил авторитет скифов. Расцвету скифской культуры способство­вали и связи с многочисленными гречески­ми колониями, возникшими к этому време­ни на Черноморском побережье.  О могуществе скифских вождей гово­рят царские курганные погребения VI— IV веков до н. э. в низовьях Днепра и До­на. В отличие от бронзового века, когда огромные курганы возводились в течение многих веков (их подсыпали после каждо­го нового погребения простого общинника в насыпь), скифские курганы сооружались единовременно и только над останками од­ного представителя знати. Большинство та­ких курганов ограблено еще в древности, но некоторые дошли до нашего времени не­тронутыми.  В дельте Дона наиболее известна груп­па курганов скифской или савроматской знати V—IV веков до н. э. у станицы Елизаветинской. В 1960 году при доследо­вании одного из больших курганов здесь была обнаружена каменная гробница с большим количеством предметов из меди, железа, кости, серебра я золота. В числе прочих находок были золотые обкладки ножен меча и горита (футляра для лука) с рельефными изображениями как сцен ан­тичной мифологии, так и традиционных для скифов сцен борь­бы животных. Эти изделия, а также многочисленные амфоры, чернолаковые и краснофигурные сосуды, бронзовые предметы вооружения, найденные в этом и других курганах Нижнего До­на, были изготовлены греческими мастерами, но использовались скифской знатью. Немало встречается в погребениях предметов и скифского производства. Это огромные бронзовые котлы на высоком поддоне и с двумя вертикальными ручками. В отличие от клепаных котлов позднего бронзового века они литые. В кур­гане найдено много предметов из кости, в художественной обра­ботке которой скифы были непревзойденными мастерами своего времени, а также бронзы, железа.  Замечательны найденные образцы оружия скифов: копье с железным втульчатым наконечником, железный короткий меч— акинак и небольшой сложный лук со стрелами. Скифские стре­лы имели литые бронзовые наконечники с двумя, а позднее с тремя лопастями. Изготовлением этих предметов занимались ре­месленники, жившие в обширных и хорошо укрепленных горо­дищах, возникших к этому времени на Днепре и Дону (Елиза-ветовское городище).  В конце IV века до н. э. скифы потерпели ряд поражений на Балканском полуострове. Это отразилось на их могуществе. Начиная с III века до н. э. на Дон с востока проникают сарматские племена. Сарматы — потомки родственных скифам савроматских племен — к моменту прихода на Дон находились наиболее низкой ступени развития, чем их предшественники — скифы. Однако под влиянием новых условий их общество быстро менялось. Знакомство с классовым строем скифов н греческих городов способствовало распаду родовых отношений, выделению знати.  Особенно четко прослеживается по курганным захоронениям имущественное расслоение у сарматских племен. По левому и правому берегам Дона известно немало погребений сармат­ских воинов. Часто они встречаются в курганах более ранних эпох и содержат обычные предметы обихода — лепные сосуды, бусы из стекловидной пасты, бронзовые зеркала, железные мечи и наконечники стрел с трехлопастной головкой и длинным че­решком, вместо втулки.  Но вместе с тем известны и курганы знати. Обычно погре­бения в них ограблены, но благодаря тризне — поминальному обряду, после которого в насыпи, вокруг могилы, расставлялись многие вещи—до нас дошли великолепные изделия того вре­мени.  В Новочеркасске в 1864 году при строительстве водопровода был разрыт курган Хохлач с богатой тризной. Здесь, кроме бронзовых и серебряных сосудов, происходящих из Южной Италии, был обнаружен золотой головной убор женщины — диа­дема, украшенный вставками из резного камня и золотыми фи­гурками животных.  В 1962 году под Новочеркасском, в Садовом кургане, были найдены остатки еще одной богатой тризны. Археологами был обнаружен большой серебряный сосуд — лутерий, в который были вложены восемь серебряных позолоченных чаш с рельеф­ными изображениями, золотые украшения конской узды — фа-лары и некоторые другие предметы.  Можно перечислить немало замечательных изделий этой эпохи, случайно найденных на Дону в разное время: у хутора Федулова, станицы Мигулинской и в других местах. Во время раскопок в 1960—1961 годах на левом берегу Дона, у станицы Багаевской, также были найдены великолепные бронзовые сосу­ды, завезенные главным образом из средиземноморских об­ластей.  Очевидно, к тому времени, к которому относятся найденные изделия (I век до н. э.— I век н. э.), сарматы были втянуты в бурную политическую жизнь Северного Причерноморья и бо­лее отдаленных территорий. Военные походы обогащали знать, и богатые погребения — такое же явное свидетельство этого, как и рядовые могилы сарматов-воинов — доказательство того, что далеко не всем участникам походов доставались слава и богат­ство. Военные предприятия дробили сарматские племена, пере­мешивали различные родовые коллективы.  К I веку н. э. на Дону, кроме сарматов, живут меоты, аланы и другие племена. Некоторые из них переходят к оседлости, об­разуя поселения. Целая сеть таких поселений была расположена по берегам Дона, в его низовьях в I—III веках н. э.: Кобяково, Кизитиринское, Ростовское, Темерницкое, Гниловское, Хапров-ское, Подазовское и др. Все они группировались вокруг торго­вого и опорного пункта греков на Дону — города Танаиса, воз­никшего вблизи устья реки в III веке до н. э. Донские поселе­ния, судя по отсутствию укреплений, находились в политиче­ской зависимости от Танаса.  Оседлые поселенцы занимались разведением скота, сеяли просо, ячмень, пшеницу, ловили рыбу. Излишки продуктов шли на обмен. Ремесло было развито слабее, многие изделия, осо­бенно украшения и некоторые виды орудий, они получали пу­тем обмена. Самым развитым было гончарное ремесло.  На Кобяковом, Гниловском, Подазовском поселениях найде­ны остатки печей для обжига керамики. Часть местных кера­мических изделий тоже шла на обмен, но уже не в Танаис, где была своя керамика, более высокого качества, а в северные и северо-восточные степные районы, к кочевникам.  Дома здесь строились из глины и камыша, прямоугольной или округлой формы (сказывались пережитки кочевой жизни, когда жилища имели форму юрты). Только в редких случаях употреблялось каменное строительство, заимствованное у греков.  Умерших хоронили на кладбищах-некрополях, расположен­ных вблизи. В соответствии с обрядом покойного снабжали ору­жием, украшениями, посудой, напутственной пищей. Различия в обрядах подчеркивают пестроту населения го­родищ Нижнего Дона в то время.  В середине III века н. э. жизнь на всех перечисленных по­селениях замирает, та же участь постигает и Танаис. Этот про­цесс связан с появлением в Приазовье кочевников готов.