Внеклассный урок "Переселение осетин с гор на равнину"

Переселение осетин с гор на равнину

12.10.2004 07:40 Переселение осетин на равнину началось вскоре после заложения русским правительством крепостей Моздок (1763 г.) и Владикавказ (1784 г.). Но до начала XIX века это переселение носило эпизодический характер. Массовый переход осетин на плоскость начался только с 1803 г., когда вторично, и на этот раз окончательно, были восстановлены на территории Осетии Владикавказская крепость и военные укрепления: Потемкинское, Григориополисское, Камбилеевское и Елизаветинское. Эти мероприятия царской администрации непосредственно вытекали из условий соглашения, подписанного представителями осетинского народа с царскими властями, а главное — из самой сущности колониальной политики царизма на Кавказе.

Первый массовый этап выселения осетин с гор продолжался до 1816 г. Выселение происходило, в основном, из Тагаурского ущелья. Началом второго этапа массового переселения послужил план генерала Ермолова о перенесении Военно-Грузинской дороги с правого берега реки на левый. Для осуществления этого плана нужно было обезопасить левобережную часть Владикавказской равнины. Наместником Кавказа было принято решение — очистить эту территорию от остатков антирусски настроенных горских (кабардинских) феодалов и заселить ее относительно «спокойными» осетинскими аулами. Поэтому в 1822 г. по приказу Ермолова комендант Владикавказской крепости полковник Скворцов разделил всю левобережную часть Терека на участки и указал представителям Дигорского, Алагирского, Куртатинского и Тагаурского ущелий земли, где можно селиться.

Тагаурскому обществу отводились земли между Тереком и Майрамадагом, Куртатинскому — между Майрамадагом и р. Ардон, Алагирскому — Арданско-Курпское междуречье. Земли, предоставленные Дигорскому обществу, были разделены между феодальными фамилиями: Тугановым отводилась территория от гор до р. Разбун при ее впадении в р. Дур-Дур и по ее левому берегу до хребта Татартупа (на этом участке должны были разместиться 80 дворов); Кубатиевым — от р. Дур-Дур до устья р. Белой; проживавшим на р. Урух Пахте Кубатиеву, Кабановым и Каражаевым — по правому берегу р. Белой до р. Курп. Правобережье Терека несколько раньше было отдано во владения тагаурским феодалам Дударовым. К перераспределению этой значительной площади Ермолов намеревался приступить после переноса Военно - Грузинской дороги с правого берега Терека на левый. Накануне переселения осетин на указанные земли Ермолов объявил, что «выселившиеся из гор осетины равномерно должны быть как подданные российские ограждены от всяких утеснений со стороны прочих народов под защитою нашею»; кроме того, осетины были освобождены от платы кабардинским князьям за пользование землей на равнине.

Осетинское население, испытывавшее острую нужду в земле, устремилось на равнину. Вскоре у массового переселения появились свои «организаторы». Ими оказывались, как правило, представители «верхов», а также отдельные состоятельные лица. Они же становились и «первопереселенцами», «основателями» новых аулов и поселений, которые назывались по их имени. На этом основании осетинские феодалы впоследствии считали землю своей собственностью, а жителей поселения — зависимым населением.

В поисках земель осетины-горцы нередко уезжали большими группами за пределы своей родины. Так в 1870-х на берегу р. Лабы осело 149 семейств, или 964 человека, вышедших преимущественно из Нарской котловины и селений Алагирского ущелья. Кстати, это переселенческое движение возглавлял отец К. Хетагурова — подпоручик Леван Хетагуров из с. Нар. Ныне эти переселенцы образовали на Лабе одно крупное село им. Коста Хетагурова и несколько отселков (Г.А. Кокиев, Изв. ЮОНИИ, Ц1, 1936 ). В конце Х1Х в. в районе Нальчика возникло более 30 селений осетин-дигорцев, обосновавшихся на арендованных и купленных у кабардинских князей участках; по данным М.В. Рклицкого, в Кабарде в этот период в пользовании осетинских поселенцев находилось до 38 тыс. десятин (41,8 тыс. га).

В дальнейшем процесс переселения претерпел ряд трансформаций, связанных с изменением колонизаторской политики самодержавного правительства на Кавказе и его аграрной политикой в Осетии.

Переселение осетин на равнину в дореволюционный период совершенно не коснулось жителей Центральной и Южной Осетии.

Заселение осетинами предгорьев Северного Кавказа 

Раздел: Осетия в XVIII веке      

После присоединения Осетии к России, т. е. с середины XVIII в., началось формирование осетинских поселений на равнине Северного Кавказа и в предгорной полосе Грузии. Этот процесс, продолжавшийся длительный период, завершился лишь в советское время, после массового переселения горцев на равнину.

Наиболее ранними равнинными поселенцами являются моздокские осетины цайта, вышедшие из разных мест Северной Осетии. Они поселились в Моздоке сразу после его основания в 1763 г. Кроме того, часть .их разместилась на хуторах недалеко от города в моздокских степях. В 1792 г. здесь числилось 200 осетинских поселенцев. В начале XIX в. в 25 км от Моздока, на правом берегу Терека, возникло два больших .поселения осетин-дигорцев — Черноярское (1805 г.) и Ново-Осетиновское (1810 г.). Эти осетины, вошедшие позже в терские казачьи войска, переселились сюда из предгорий и горной Дигории.

Моздок до конца XVIII в. и до возникновения крепости Владикавказ играл весьма значительную роль в экономической и культурной жизни осетин.

В XVIII в. возникло несколько предгорных селений у северных осетин— Карца, Бирагзанг, Дур-Дур, Урсдон, Караджаево и др. — и у южных осетин — Рустав, Корине, Цнелис. К первым равнинным по­селениям осетин относится и современная Орджоникидзовская осетинская слободка, созданная, по данным акад. П. Г. Буткова, в 1782 г. главным образом выходцами из Тагурского общества.

Вырваться из горных ущелий и обосноваться на плодородной равнине было вековой мечтой осетинского народа. Однако массовое переселение осетин в предгорья — на Владикавказскую (Осетинскую) равнину началось лишь в первой половине XIX в., после ликвидации в этих местах кабардинских феодальных владений. Во второй половине XVIII в. осетинские общества через своих старшин неоднократно обращались к царскому правительству и его администрации на Кавказе с просьбой предоставить им для поселения предгорные равнины. Однако эта исконная мечта осетинского народа осуществилась лишь в первой трети XIX в.

В 1822 г. по распоряжению генерала Ермолова Владикавказская равнина была разделена на четыре района, соответственно четырем обществам Северной Осетии. Тагаурскому обществу были отведены земли расположенные между реками Тереком и Майрамадагом, Куртатинскому — между Майрамадагом и Ардоном; Алагирскому — между Ардоном и Крупсом, Дигорскому — была выделена предгорная Дигория.

До сих пор в памяти народа сохраняются рассказы очевидцев о распределении земли на равнине между обществами северных осетин. По распоряжению Ермолова в 20—30-х годах XIX в. происходило массовое переселение северных осетин в предгорья. Недалеко от сел. Ардон, в степи, находится огромный курган, носящий имя этого генерала. Стоя на его вершине, Ермолов объявил представителям осетинских обществ, что равнина отныне отдается в пользование осетинам.

Так, по р. Гизельдон образовалось пять небольших тагаурских феодальных селений, называвшихся по имени своих основателей: аул Зароевых (Алдатовы), аул Мамсуровых, Теговаул (Мамсуровых и Кануковых), аул Кануковых и аул Асланджери. По левому берегу Терека на Военно-Грузинской дороге возникли фамильные хутора Дударовых и Есеновых, а также хутор Кардиу, населенный фарсаглагами — Козыревыми.

К первым поселениям куртатинцев в предгорьях относятся однофамильные аулы Тезиевых (Верхний Суадаг), Борсиевых (Средний Суадаг) и Есиевых (Нижний Суадаг), а также Верхний и Нижний Фиаг, которые были населены разными фамилиями куртатинцев. Во второй половине XIX в. из названных аулов образовалось два селения — Ногкау (1867 г.), или Пысылмонкау (мусульманское село), и Кадгарок (1879 г.), или Ног-Куртат (Новый Куртат), занятое одним христианским населением.

Алагирцы образовали селения Салугардон (1824 г.) и Ардон. В 1850 г. рядом с Салугардоном было основано сел. Алагир, названное горной станицей. Оно возникло в связи с постройкой здесь Алагирского серебро-свинцового завода и поселением рабочих, переведенных с уральских и алтайских заводов.

Царское правительство, заинтересованное в укреплении своих позиций на Кавказе, переселяя осетин на равнину, лучшие, наиболее плодородные земли в этих районах предоставило не горцам, а казачьим поселенцам. В 1825 г. по распоряжению Ермолова Кавказская дорога была перенесена на левый берег Терека и здесь был воздвигнут ряд укреплений, из которых позже образовались казачьи станицы: в 1837 г. Ардонская, в 1838 г. Урухская, Николаевская и Архонская, в 1849 г. Змейская. Они заняли большую часть края и его наиболее плодородные земли. Поэтому большинство осетин по-прежнему осталось жить в горах.

Переселение на равнину совершенно не коснулось жителей Центральной и Южной Осетии. Оно охватило только названные четыре больших общества Северной Осетии, но из-за недостатка свободных земель на равнине большинство населения и этих обществ осталось на прежних местах.

Из 213 тыс. десятин земли на Владикавказской равнине, подвергавшейся переделу между новыми поселенцами, 106 тыс. десятин получили 17 осетинских селений, в которых насчитывалось 3500 хозяйств и 21 тыс. жителей. 52 тыс. десятин было отведено четырем казачьим станицам. 34 тыс. десятин получили осетинские феодалы, в том числе 13 тыс. десятин составили собственность Тугановых. 21 тыс. десятин отошла к казне.

Неравномерно распределялись земли на равнине между осетинскими обществами. Наибольшее количество земли было выделено крестьянам Тагаурского общества — 65 тыс. десятин, Куртатинское общество получило 15 тыс., Алагирское — 13 тыс. и Дигорское — 12 тыс. десятин. Тагаурское общество заняло весь правый берег Терека, свободный от казачьих поселений.

Многие равнинные осетинские селения строились наподобие казачьих станиц, с правильной уличной планировкой, но вместе с тем для них характерно наличие родовых кварталов, что свидетельствовало о живучести у осетин родовых и общинных пережитков.

Как говорилось выше, передвижение населения из горной Юго-Осетии в предгорные районы области и в разные места восточной и западной Грузии происходило непрерывно в течение многих веков начиная со времен монгольского нашествия. Живя столь продолжительное время среди грузин, осетины постепенно растворялись в их среде. Однако там, где осетины селились компактными группами, они сохраняли свой язык и национальную самобытность. К таким районам Грузии следует отнести Душетский, Горийский, Боржомский, Карельский и Ахметокий, где возникновение ряда осетинских селений относится к XVII—XVIII вв.

Однако массовая миграция южных осетин в Грузию происходила главным образом в XIX в. Нередко ей покровительствовала и царская администрация и местные феодалы, стремившиеся таким образом избавиться от постоянных восстаний осетинских крестьян, требовавших земли для поселения и отказывавшихся выполнять разные феодальные повинности и вносить налагавшиеся на них платежи.

Южные осетины поселялись на землях грузинских феодалов на самых кабальных условиях. Их селения располагались обычно в высокогорных или лесистых местах, малопригодных для ведения основных от­раслей хозяйства — земледелия и скотоводства — и отличавшихся суровыми климатическими условиями. Такими были, например, поселения гуджаретских и карельских осетин, возникшие около середины XIX в. на пустовавших тогда высокогорных местах, покрытых непроходимыми лесами. Опустошенные турецкими захватчиками в XVIII в., Гуджаретское и Карельское ущелья заново осваивались осетинскими поселенцами, выходцами преимущественно из Джавского ущелья Юго-Осетии, Здесь приходилось освобождать из-под леса каждый участок земли. Ни бездорожье, ни суровая зима, продолжавшаяся до семи месяцев, не останавливали постоянного притока осетинских переселенцев, число которых увеличивалось с каждым годом.

В течение XIX в. большое число осетин обосновалось в Душетском и Горийском районах Грузии. В начале XX в. на территории верхней и нижней Кахетии возникло более 30 осетинских населенных пунктов, образованных в основном выходцами из бассейна р. Большой Лиахвы. Эти осетины обосновались на княжеских землях, покрытых лесами, которые приходилось раскорчевывать. Главная обязанность осетинских поселенцев заключалась в охране княжеских имений от налетов горцев Дагестана.

Общая численность осетин, живших на южном склоне Главного Кавказского хребта в пределах Грузии, по данным 1888 г., составляла: в. Тифлисском уезде — 680 человек, в Горийском — 3760 и в Душетском -3409 человек.

Несмотря на значительное оседание осетин на территории собственно Грузин, все же их основная масса, особенно из Центральной и Северной Осетии, стремилась выйти на плодородную равнину Северного Кавказа, обосноваться на арендованных или купленных у помещиков, участках. Таким образом, почти во всех равнинных осетинских селениях образовалось значительное число безземельных крестьян — «временно проживающих», не пользовавшихся, по словам Коста Хетагурова, даже «правом голоса на сходах». В поисках земель осетины-горцы нередко уезжали большими группами за пределы своей родины. Так, в 70-х годах XIX в. на берегу Лабы осело 149 семейств, или 964 человека, вышедших преимущественно из Нарской котловины и селений Алагирского ущелья. В конце XIX в. в районе Нальчика возникло более 30 селений: осетин-дигорцев, обосновавшихся на арендованных и купленных у кабардинских князей участках.

По данным М. В. Рклицкого, в Кабарде в этот период в пользовании осетинских поселенцев находилось до 38 тыс. десятин.

Безземелье, отсутствие средств к существованию вынуждали осетин уходить на отхожие промыслы в Тбилиси, Баку и другие города Кавказа: и России, где многие из них оседали, вливаясь в ряды промышленного пролетариата. В поисках заработка осетины выезжали и за границу в Канаду, Северную и Южную Америку, Австралию, Китай и другие страны.

Географические условия расселения осетин определили специфику их национального развития. Деление осетин Главным Кавказским хребтом на южных и северных обусловило тяготение южных осетин к грузинам, а северных — к народам Северного Кавказа. Естественными преградами были разобщены между собой и осетинские общества, населявшие горные ущелья, так как связью между ними были лишь узкие перевальные тропы, которые в течение семи месяцев в году из-за сильных снегопадов оказывались непроходимыми. Это способствовало сохранению в; каждом обществе своих локальных особенностей в быту и культуре.

Разобщенность осетин была закреплена и административным делением. Южные осетины входили в Тифлисский, Душетский и Горийский уезды Тифлисской губернии. До середины XIX в. сюда же входили; и жители Центральной Осетии. После проведения Военно-Осетинской дороги они наряду с северными осетинами вошли в состав Терской области.

Включение северных осетин, состоявших из двух больших подразделений — иронцев и дигорцев, в одну административную область несомненно имело важное значение для их сближения, но национальная политика царского правительства не обеспечивала возможностей для их, экономического и культурного развития — осетины страдали от безземелья и жили в крайней нищете.

Национальное развитие осетин началось с победой Великого Октября. Одним из важнейших мероприятий Советской власти было переселение осетин-горцев на равнину Северного Кавказа и в южную предгорную полосу. Переселенцы получали в свое пользование землю, конфискованную у казачьей верхушки, осетинских и грузинских феодалов. С 1921 по 1928 г. на равнину Северного Кавказа переселилось более 21 тыс. человек. Среди них значительную часть составляли туальцы выходцы из Мамисонского, Нарского, Закинского и других ущелий, находящихся в верховьях Ардона.

Туальских переселенцев было 583 двора, в которых насчитывалось 4306 человек. Они образовали два новых больших селения — им. Кирова, (311 дворов) и Коста (272 двора).

Особенно выделялось тогда своими размерами новое селение Ногир, образованное южными осетинами. В нем было 538 дворов и 2970 жителей .

Переселенцы из Даргавского, Куртатинского, Дигорского и других ущелий компактно разместились также в селениях Фарн, Нартикау,. Сурх-Дигор и др.

Переселение на равнину производилось под руководством переселенческих комитетов, созданных из представителей горцев по отдельным обществам. Право на переселение получали в первую очередь безземельные и малоземельные.

В связи с тем что переселенцы испытывали материальные затруднения при обзаведении на новом месте жильем, скотом, сельскохозяйственным инвентарем, Советское правительство в 1925 г. ассигновало им кредит в размере 200 тыс. руб. и выдало пособия на сумму 50 тыс. руб. В это время еще многие осетины, особенно южные, оставались в, горах. В последующие годы, особенно в период Великой Отечественной войны, поток переселенцев увеличился, в результате чего в горах Северной Осетии хозяйства целых районов пришли в упадок. Большую часть новых переселенцев составляли южные осетины. Они разместились, почти во всех равнинных селениях, часто образуя целые кварталы.

Исключительно важным этапом в жизни осетинского народа было получение своей государственности. В 1922 г. в составе Грузии была образована Юго-Осетинская автономная область. В июне 1924 г. северные осетины, находившиеся в составе Горской республики, были выделены в самостоятельную Северо-Осетинскую автономную область, которая в 1936 г. была преобразована в Северо-Осетинскую АССР. По переписи 1959 г. в пределах этих автономий живет 86% осетин, насчитывающихся в СССР: 215 463 человека в Северной Осетии и 141 178 человек в Юго-Осетии и на территории Грузии. За пределами автономий отдельные осетинские селения имеются в соседних республиках Кавказа и даже в Средней Азии. Довольно большое число осетин живет в крупных горо­дах Советского Союза. В то же время развитие промышленных предприятий, имеющих всесоюзное значение, обусловило оседание в Северной Осетии представителей различных других национальностей, главным образом русских, ингушей, грузин, армян. Вследствие притока инонацио­нального населения и продолжающегося перемещения осетин из горных ущелий плотность населения в Северной Осетии является самой высокой в РСФСР.

Социалистические преобразования экономики, рост культурного уровня привели к ликвидации былой разобщенности осетинских обществ и к стиранию локальных различий в языке и быте. Северные и южные осетины имеют единую национальную культуру, единый литературный язык.

Вместе с тем на национальном развитии осетин сказывается их близкий контакт с русскими и грузинами. Достаточно отметить, что при переписи населения в 1959 г. 20309 осетин назвали своим родным языком русский и 16938 осетин — грузинский. Характерно, что по переписи 1926 г. считавших своим родным языком русский было 1528 осетин, а грузинский — 1650 осетин. Усилившийся процесс языкового сближения порожден развитием трудового содружества.

§ 37. НАЧАЛО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ ОСЕТИН НА ПРЕДГОРНУЮ РАВНИНУ. ПРИСОЕДИНЕНИЕ ДИГОРИИ К РОССИИ

Автор: 00mN1ck / 20 апреля 2007 / Категория: История Осетии » Осетия в XVIII в.

Подготовка правительственного решения о переселении осетин. Достигнутая в Моздоке договоренность о переселении осетин на предгорную равнину рассматривалась в Осетии как наиболее важное достижение в русско-осетинских отношениях. От реализации этой договоренности зависела дальнейшая судьба политического союза между Осетией и Россией. В российском правительстве осознавалась серьезность вопроса переселения осетин в места, фактически не защищенные от вооруженных нападений. Понималось и другое — без решения этого вопроса неосуществимыми становились российские политические и экономические планы относительно Осетии.

Коллегия иностранных дел являлась главным ведомством, занимавшимся «осетинским вопросом». Как наиболее компетентному органу, владевшему проблемами Кавказа, ему была поручена разработка плана конкретных политических и административных действий, связанных с переселением осетин на равнину.

В царствование Екатерины II установилось непреложное правило, по которому любое сколько-нибудь серьезное правительственное решение, касавшееся нерусского народа, могло быть принято лишь после того, как об этом народе была получена всесторонняя информация. Не стала исключением и Осетия.

Сбор разнообразных сведений об осетинском народе Коллегия иностранных дел потребовала от Иоанна Болгарского — протопопа Астраханской духовной консистории. Образованному протопопу, хорошо знавшему Осетию, понадобилось более года, чтобы «благопристойным образом разведать о прежнем и нынешнем того народа положении». Иоанн Болгарский подготовил обстоятельный доклад об осетинском народе. Особое внимание в нем уделялось общественной и хозяйственной жизни осетин. Иоанну Болгарскому удалось определить историческую территорию, которую в свое время занимали осетины. Отдельно он отметил те ее границы, где намеревались осесть переселенцы. Вместе с представителями осетинских обществ Иоанн Болгарский ездил на эти земли, осматривал их, изучал исторические памятники, сохранившиеся на предгорной равнине. По его свидетельству, осетины показывали ему церкви и разрушенные строения, принадлежавшие их предкам. Доклад Иоанна Болгарского, предназначенный для слушания в Коллегии иностранных дел, включал в себя также сведения о традициях и религиозных верованиях осетин.

Необходимость переселения осетин на предгорные равнины являлась главным выводом ученого протопопа. Он подчеркивал выгодность этого шага для самой России. По его мнению, получив земли на равнине, Осетия станет более «покорной страной».

В Коллегии иностранных дел доклад Иоанна Болгарского был внимательно изучен. На его основе граф Н.И.Панин составил «Сообщение» князю Г.А.Потемкину о важности более активных политических действий в Осетии. Два вопроса — распространение христианства и переселение на равнину — он выделил в качестве первоочередных. Н.И.Панин убеждал князя, главного фаворита Екатерины II, в неотложности разрешения осетинского вопроса. Он предлагал правительству подвергнуть его «ближайшему рассмотрению».

Правительственное решение о переселении осетин на предгорные равнины было принято в начале 1781 г. Первым за претворение в жизнь этого решения взялся русский офицер Л.Л.Штедер. Приехав в Осетию, он убеждал осетин «спуститься для обработки земли на равнину под горами». По его совету по берегу реки Црау осетины— выходцы из Алагирского ущелья — основали поселение Црау. Переселение на равнину, однако, было сопряжено с немалыми опасностями. Этим объяснялось стремление осетин селиться в русских крепостях, укреплениях и форпостах. Так, в 1782 г. жители Тагаурского, Алагирского, Туальского и Дигорского обществ просили российское правительство поселить их у Потемкинского редута, расположенного на левом берегу Терека (близ современного Эльхотово),

Между русскими и осетинами в смешанных поселениях зарождалось хозяйственное и военное сотрудничество. Именно этот факт общей истории имел в виду астраханский губернатор П.Н.Кречетников, когда писал своему правительству: «Из всех прочих народов горских наиболее оказывают привязанность к России и даже склонность к закону христианскому осетины».

Восстание 1781 года. Присоединение Дигорского общества к России. В 1774 г. Дигорское общество участия в моздокских переговорах не принимало. Ранее оно неоднократно обращалось к российскому правительству по этому вопросу. Позже, однако, дигорская феодальная знать стала опасаться, что с присоединением к России и переселением на равнину она потеряет свою власть над зависимыми крестьянами. Опасения эти не были беспочвенными. В Дигории зависимые от феодалов сословия не скрывали надежды на освобождение от господства знати. Они также рассчитывали с помощью России приобрести земли на равнине и хотя бы немного улучшить свою жизнь.

Существовала и другая причина, по которой Дигорское общество все еще оставалось вне российского политического влияния. Она была связана с позицией кабардинских князей, пытавшихся играть роль сюзеренов в отношении дигорских баделиат. Любые политические шаги в сторону сближения Осетии с Россией, кто бы их ни предпринимал — сама Осетия или Россия, встречали упорное сопротивление кабардинской знати.

Периодически дигорская знать вступала в политический союз с кабардинскими феодалами. Чаще это происходило, когда зависимые от баделиат сословия пытались вступить в контакты с российскими властями. В Дигории рядовые общинники и зависимые сословия находились в состоянии конфронтации и с баделиатами, и с их покровителями — представителями верхов кабардинского общества.

В 1781 г. все нараставший конфликт принял форму всеобщего протеста. Население демонстративно стало отходить от мусульманской религии, которую исповедовала дигорская знать, и переходило в христианскую веру. Продолжением этой акции явилось всеобщее решение — «по первому требованию России принять присягу» и «не допускать никакого насилия баделиатов над отдельными людьми».

В ответ на это 20 наиболее влиятельных баделиат сформировали свой вооруженный отряд из 600 человек. Силой оружия они подавили движение крестьян и свободных общинников. На Совете баделиата приняли решение: никогда не сдаваться России, противиться всем русским приказаниям, нападать на русских, убивать их посланников, грабить несговорчивый народ и продавать самых знатных предводителей в рабство.

Действия баделиат вызвали новую волну возмущения. Несколько сот вооруженных человек сформировали отряды. На помощь им пришли также отряды из Дурдура, Кабаново, Каражаево и других сел. Общая численность повстанцев превысила 1000 человек. Сопротивление этой силе было бесполезным. Баделиата предложили переговоры. Они состоялись, но велись в атмосфере взаимной неприязни. Баделиата всячески затягивали переговоры, лавировали, пытались обмануть повстанцев. Хорошо понимая тактику баделиат, крестьяне готовились к решительной схватке. Русский офицер Штедер, очевидец этих событий, писал: «Положение было настолько серьезным, что они (баделиата. — Ред.) отдали себя и все свое благосостояние на безграничную милость России».

Баделиата уступили народу. Они вынуждены были пойти на заключение невыгодного для себя договора. Баделиата принесли клятву верности России, обязались освободить крестьян от феодальной зависимости и вернуть им их земли; размеры податей были точно установлены и стали меньшими по сравнению с прежними (согласно «старому обычаю»).

Клятву верности России принесли также и крестьяне 47 дигорских сел. По словам Штедера, в результате крестьянского восстания в Диго-рии «более чем три тысячи осетин сделалось подданными России».

Посольство Карадзау Мамиева. Начало военного сотрудничества. Накануне войны России с Турцией в 1787 г. Екатерина II предприняла путешествие на юг. Императрица демонстрировала странам Западной Европы внешнеполитические завоевания России на Кавказе. В перечне этих завоеваний числились присоединение Осетии (1774 г.), Чечни (1781 г.), Крымского ханства (1783 г.), протекторат над Картли-Кахетией (1784 г.) и другие важные достижения в политике России на юге. Путешествие на юг Екатерина II совершала помпезно. За внешней помпезностью, однако, просматривалась озабоченность императрицы по поводу прочности позиций России на Кавказе, если ей придется вступить в войну с Турцией. Пытаясь удостовериться в верности России присоединенных к ней народов, Екатерина II посылала горцам Кавказа письма-приглашения, вела переговоры и одаривала их.

Письмо Екатерины II поступило также и в Осетию. Его доставили в Куртатинское общество. В письме содержалось приглашение в Крым якобы для вручения императрицей полагавшихся Осетии подарков.

В Крым на встречу с Екатериной II отправились Мамиев Карадзау, Тотров Гузы, Цаликов Ладе, Кудзиев Дзагло — всего 40 человек. Встреча с императрицей носила торжественно-церемониальный характер. В знак верности России члены депутации в присутствии императрицы приняли христианство. Особой чести удостоился Курман Кубатиев. Во время его крещения восприемницей, то есть крестной, выступила сама Екатерина II. Князь Г.А.Потемкин (Таврический) и генерал П.С.Потемкин стали крестными тагаурских и куртатинских старшин.

Политическая цель крымской встречи состояла в том, чтобы Осетия еще раз подтвердила свою приверженность договоренностям, достигнутым еще в 1774 г. в Моздоке. Именно это и было важно для России, в 1787 г. ожидавшей войны с Турцией.

Из Крыма осетинская депутация возвращалась на 40 подводах, груженных царскими подарками. Южнее современного селения Эльхотово караван попал в засаду. В бою с отрядом кабардинского феодала погибли все, кроме подростка Ахмета Гуриева. Его, а также «Грамоту», выданную Екатериной II осетинской депутации, в Осетию доставил кабардинец. Грамота хранилась в Нарской церкви. О ней писал Коста Хетагуров, видевший ее в церкви.

Еще в 1786 г. генерал П.С.Потемкин взялся за формирование военной команды из молодых осетин для участия в войнах на стороне России. Ему удалось создать отряд из 500 человек. Через год, в 1787 г., отряд принял участие в русско-турецкой войне. Такой же отряд в 1788 году был отправлен на русско-шведскую войну. В 1790-91 гг. осетины — участники русско-турецкой и русско-шведской войн — вернулись в Осетию. Наиболее отличившиеся в военных действиях получили награды и офицерские звания. Звания майора был удостоен Курман Кубатиев, капитана — Кайтук Батриев, поручика — Соломон Гуриев, Созрук Арис-ханов, Петр Цаликов и другие. С ними и другими участниками русско-турецкой и русско-шведской войн связано начало формирования осетинской военной интеллигенции и боевого содружества с Россией.

М.М. Блиев, Р.С. Бзаров "История Осетии"